Обновить страницу
  • Аудиокнига Романа Шапошникова ''Покер для начинающих''. Бесплатно и легально!\ title=
> Онлайн-книга. Перевод биографии Джона Нэша. Бесплатно.
Александр Гинько
сообщение 19.4.2012, 16:15
Сообщение #1


Участник
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 11
Регистрация: 12.5.2010
Из: Санкт-Петербург
Пользователь №: 30697



Читаю на английском знаменитую биографию ныне живущего гения математики и нобелевского лауреата Джона Нэша, ставшую основой для сценария оскароносного фильма "Игры разума" (англ. "A Beautiful Mind"). Возможно, кому-то будет интересно почитать ее вместе со мной. Есть идея онлайн-книги - я буду читать книгу, одновременно переводить ее на русский по главам и выкладывать здесь для всех желающих. Естественно, бесплатно. Получится своеобразное онлайн-чтение (пришел, увидел, почитал) для тех, кто не знает языка или по иным причинам не может почитать ее в оригинале. Книга издана более чем на тридцати языках, в числе которых русский, так что можно почитать и официальный перевод (лично я его не видел). Я буду переводить хоть и медленно, но с душой и любовью, поскольку пропитан самыми теплыми чувствами к этому великому человеку.

На данный момент переведен пролог и часть первой главы (около 22 страниц из общих 388). Сначала опубликую пролог. Новые главы буду выкладывать в этой же теме по мере перевода. Сразу предупреждаю, "пулеметных" переводов не ждите, занимаюсь этим больше для себя и в свободное время, что, надеюсь, положительно скажется на качестве перевода.

В комментариях можно высказывать свое мнение по стилю и содержанию текста.

Итак, начинаем...

Прекрасный разум: Жизнь гения математики и нобелевского лауреата Джона Нэша



Об авторе:

Сильвия Назар (англ. Sylvia Nasar; 1947, Германия) — американский экономист, писатель и журналист. Бакалавр колледжа Антиох; магистр Нью-Йоркского университета. Работала научным сотрудником Института экономического анализа (1977—1980), репортёром «Нью-Йорк таймс» (1991—1999). В настоящее время — профессор бизнес-журналистики Колумбийского университета. По отцовской линии — узбечка, по материнской — немка.

В 1998 году опубликовала биографическую книгу «Прекрасный ум: жизнь гения математики и нобелевского лауреата Джона Нэша» (Beautiful Mind: The Life of Mathematical Genius and Nobel Laureate John Nash), посвященную судьбе нобелевского лауреата по экономике 1994 года и его супруги. За это произведение Назар получила премию Национальной гильдии литературных критиков за лучшую биографию, а также была номинирована на Пулитцеровскую премию.

В 2001 году по мотивам книги режиссёром Р. Ховардом был снят фильм «Прекрасный разум» (в российском прокате — «Игры разума») с Расселом Кроу и Дженнифер Коннелли в главных ролях, удостоенный четырех «Оскаров» (лучший фильм, адаптированный сценарий, режиссура, лучшая актриса второго плана) и четырёх номинаций (лучший актёр первого плана, оригинальная музыка, лучший редактор, лучший грим).

В 2006 году написала нашумевшую статью Manifold Destiny про Григория Перельмана и его доказательство гипотезы Пуанкаре. Эта статья удостоилась включения в сборник "The Best American Science Writing" 2007 года, а сама Сильвия стала редактором этого сборника 2008 года.


Посвящается Алисии Эстер Лард Нэш


Тебе спасибо, сердце человечье,
За тот цветок, что ветер вдаль унес,
За всё, что в строки не могу облечь я,
За то, что дальше слов и глубже слез...

-------------
Уильям Вордсворт ("Отголоски бессмертия")


Пролог

На постаменте статуя Ньютона.
Он держит призму. Тихое лицо
Как циферблат ума, что в одиночку
Плывет сквозь Мысли странные моря...

-------------
Уильям Вордсворт ("Прелюдия")


Джон Форбс Нэш младший - гениальный математик, создатель теории рационального поведения и предвестник появления искусственного интеллекта - уже около получаса сидел напротив своего посетителя, коллеги по математическому цеху. На дворе стоял один из теплых будних майских дней 1959 года, даже слишком теплых для этого времени года.

Джон сидел в кресле в приемном покое больницы, поверх его расстегнутых штанов свисала небрежно накинутая нейлоновая сорочка. Его некогда крепкое тело теперь больше напоминало дряблую тряпичную куклу, лицо не выражало никаких эмоций. Отсутствующий взгляд Нэша был направлен в одну точку на полу, где-то рядом с левой ногой собеседника - профессора из Гарварда Джорджа Макея, который сидел практически неподвижно и время от времени нервными движениями поправлял длинные темные волосы.

Безмолвная тишина угнетающе действовала на Джорджа, который ясно осознавал, что дверь, отделяющая его от внешнего мира, заперта. Через какое-то время он не выдержал. "Как вы могли, - начал Макей, - вы, математик, всю жизнь опиравшийся на логику и цифры... Как вы могли поверить в то, что инопланетяне посылают вам сообщения? Как можно было поверить, что представители внеземных цивилизаций доверили вам миссию по спасению мира?! Почему...?". Нэш посмотрел на собеседника птичьим или, скорее, змеиным взглядом, лишенным всяких эмоций. "Потому, - произнес он с привычным южным акцентом, растягивая каждое слово, - что мысли о сверхсуществах приходили ко мне так же точно, по тем же каналам, что и мои математические идеи. Именно поэтому я воспринимал их на полном серьезе".

Этот молодой гений из городка Блюфилд, штат Западная Вирджиния, красивый, статный и немного заносчивый, появился на математической арене в 1948 году. В следующие десять лет, а это были годы, отличавшиеся повышенным интересом общества к человеческому разуму и одновременно обеспокоенностью относительно выживания человечества, Нэш проявил себя, по словам видного специалиста в области геометрии Михаила Громова, "как самый выдающийся математик второй половины двадцатого века". Его интересовало очень многое: стратегические игры, экономическая конкуренция, компьютерная архитектура, форма вселенной, геометрия мнимых пространств, тайны простых чисел и многое другое. Его глубокие идеи были абсолютно нехарактерны и непостижимы для своего времени, что заставляло научную мысль двигаться в совершенно новом направлении.

"Гении, - писал венгерский математик Пол Халмош, - подразделяются на два вида: первые похожи на всех нас - лучшие представители, а вторые наделены какой-то особой божьей искрой. Мы все умеем бегать, некоторые из нас могут даже пробежать милю менее чем за четыре минуты. Но ничто из того, что делает большинство из нас, не может сравниться с созданием большой фуги соль-минор И.-С.Баха". Гений Нэша был столь таинственным и непостижимым, это скорее что-то из области музыки или искусства, а не из области древнейшей из наук. При этом нельзя сказать, что его мозг просто работал быстрее, что он обладал какой-то феноменальной памятью или способностью сосредотачиваться. Вспышки его интуиции были из разряда иррациональных. Как и другие великие математики, которых отличало наличие интуиции - Георг Фридрих Бернхард Риман, Анри Пуанкаре, Сриниваса Рамануджан - Нэш тоже сначала видел итоговый результат, и только впоследствии вырабатывал систему доказательств. Но даже когда он пытался объяснить поразительный результат какого-либо из своих открытий, ход его мыслей и рассуждений для многих оставался загадкой. Дональд Ньюман, математик, в 50-х годах работавший вместе с Нэшем в Массачусетском технологическом институте, говорил о нем так: "Взбираясь на гору, мы все пытаемся искать путь к вершине где-то у себя под ногами. Джон Нэш обычно взбирался одновременно и на соседнюю гору, и уже оттуда прожектором освещал себе путь к вершине первой горы".

Не было никого, кто был бы столь одержим оригинальной идеей, столь презрительно относился к любым авторитетам и столь ревностно защищал собственную независимость. С молодых лет Нэша окружали великие умы современности - Альберт Эйнштейн, Джон фон Нейман, Норберт Винер - но он не примкнул ни к одной из школ, не стал ничьим учеником или последователем, а всегда шел своим собственным путем, без учебников и настоятелей. Во всем, чем он занимался - от теории игр до геометрии - он не обращал внимания на общепринятые понятия, текущую моду и мнения авторитетов. Он почти всегда работал в одиночку. Вся работа происходила в его голове, при этом сам он в этот момент мог прогуливаться в парке, насвистывая Баха. Нэш учился математике не по учебникам, читая и разбирая существующие доказательства теорем, а всегда пытался вывести свои собственные доказательства. Желая поразить окружающих, он находился в постоянном поиске действительно сложных для решения задач. Рассматривая очередную из них, он находил такие неожиданные аспекты и решения, которые люди, в отличие от Нэша, глубоко погруженные в задачу, отбрасывали уже на самом раннем этапе решения как наивные или ошибочные. Даже будучи студентом, он был абсолютно равнодушен к скептицизму, сомнениям и насмешкам своих коллег.

Вера Джона Нэша в здравый смысл и чистоту мысли была безгранична даже для очень юного математика, живущего в век новой эры компьютеров, космических путешествий и ядерного оружия. Эйнштейн однажды пожурил его за желание внести свои поправки в теорию относительности без необходимых знаний в области физики. Героями Нэша были сверхлюди и "одинокие умы", такие как Ньютон и Ницше, а его страстью - компьютеры и научная фантастика. Он считал, что "мыслящие машины" (как он их называл) в чем-то на порядок превосходят людей. В какой-то момент Нэш заинтересовался возможностью с помощью лекарственных препаратов поднять физические и умственные способности человека. Он был охвачен идеей инопланетной расы, сверхразумных существ, способных полностью абстрагироваться от своих эмоций. Нэш возвел рациональность принятия решений в культ - он пытался рассчитывать преимущества и недостатки и выводить алгоритмы и математические законы для самых обыденных, казалось бы, вещей: заходить в лифт или подождать следующего, в каком банке хранить деньги, на какую работу соглашаться, жениться или нет. Он старался полностью абстрагироваться от эмоций, обычаев и традиций. Порой обычное "Здравствуйте!" в коридоре института превращалось в тираду из встречных гневных вопросов вроде "А почему это вы хотите,чтобы я здравствовал?!".

Современники считали Нэша крайне странным и награждали его следующими эпитетами: "отчужденный", "высокомерный", "надменный", "чудной" и "подозрительный". Он сторонился своих коллег и был полностью погружен в свою собственную реальность. Казалось, что ему нет никакого дела до мирской суеты. Его холодная, немного высокомерная и скрытная манера общения делала его в глазах окружающих очень таинственным и неестественным. Временами его отчужденность вдруг сменялась то желанием поговорить о космосе и геополитических тенденциях, то ребячьими капризами и внезапными вспышками ярости. Эти эмоциональные взрывы были для окружающих не меньшей загадкой, чем его молчание. Повсюду слышалось: "Он не такой как все".

Один из студентов Института перспективных исследований (Научно-исследовательский центр в г. Принстоне, одним из первых сотрудников которого был А. Эйнштейн, прим. пер.) так отзывался о своем знакомстве с Нэшем на студенческой вечеринке: "Среди толпы студентов, присутствовавших на вечеринке, я моментально узнал Джона Нэша. Он сидел на полу и о чем-то разговаривал. Я почувствовал себя очень неловко, было очень странное ощущение. Он был иным. Тогда я не знал о степени его таланта и о том, какой вклад он внесет в мировую науку".

А вклад был действительно огромным. Парадокс заключался в том, что, при всей странности Джона Нэша, его идеи были абсолютно ясны и вразумительны. В 1958 году журнал "Форчун" ("Fortune" - ведущий экономико-политический журнал, выходящий два раза в месяц, прим. пер.) отметил его достижения в области теории игр, алгебраической геометрии и нелинейной теории, назвав Нэша наиболее выдающимся представителем молодого поколения среди тех, кто работал в сфере чистой и прикладной математики. Его идея в области динамики человеческих взаимоотношений - теория рационального выбора и взаимодействия - стала одним из важнейших открытий двадцатого века, в корне изменив молодую науку экономику так же, как когда-то законы генетической наследственности Менделя, модель естественного отбора Дарвина и небесная механика Ньютона изменили биологию, физику и астрономию.

В начале века проблемами социального поведения заинтересовался известный венгерский математик Джон фон Нейман. Он первым предложил рассматривать социальные взаимоотношения людей на примере игр. В своей статье от 1928 года он сделал первую успешную попытку вывести логические и математические законы соперничества. Подобно Блейку, рассматривавшему вселенную на примере мельчайшей песчинки, великие ученые часто ищут и находят решения сложных задач в более простых, обыденных вещах. Исаак Ньютон, например, делал космические открытия, катая деревянные шары, Эйнштейн наблюдал за лодкой, идущей против течения. Джон фон Нейман выбрал для рассмотрения игру в покер. Он считал, что такая простая и непритязательная игра, как покер, таит в себе тайны к разгадке более серьезных социальных конфликтов. Как он это объяснял? Во-первых, считал фон Нейман, в покере, как и в условиях экономической конкуренции, важно делать расчеты выгодности каждого хода на основании определенной системы ценностей. Во-вторых, в обеих сферах человеческой деятельности итоговый результат каждого участника зависит не только от его собственных действий, но и от действий его соперников.

Более чем за столетие до этого французский экономист Антуан Огюстен Курно писал, что проблема экономического выбора значительно упрощается при условии отсутствия конкурентов или при огромном их количестве. Будучи одному на необитаемом острове, Робинзону Крузо незачем было волноваться о том, что чьи-то действия повлияют на его жизнь. То же самое касается мясников и пекарей Адама Смита. У них столько конкурентов, что все их взаимные действия фактически уравновешивают друг друга. А вот в условиях ограниченной конкуренции возникает, на первый взгляд, неразрешимая циклическая задача: "Я думаю, что он думает, что я думаю, что он думает...".

Теория Джона фон Неймана была вполне пригодна для игр с нулевой суммой (антагонистические игры, в которых выигрыш одного участника становится проигрышем другого, например, покер, где один выигрывает все ставки других, реверси, где захватываются фишки противника, либо банальное воровство - прим. пер.), в которых принимали участие два игрока. Но такие игры крайне редки в экономической теории. Как писал один из известных экономистов, игры с нулевой суммой имеют к теории игр такое же отношение, как блюзовый квадрат - к джазу. Для игр со множеством участников, которые являются более привычными в условиях экономической конкуренции, теория фон Неймана не годилась. Он был уверен, что игроки начнут объединяться в коалиции и заключать дополнительные соглашения, подчиняясь высшей централизованной системе управления. Возможно, эта его уверенность отражала реалии того времени - после Великой депрессии и в самый разгар Мировой войны люди просто не верили в проявление индивидуализма. И хотя в целом Джон фон Нейман не разделял либеральных взглядов Эйнштейна, Бертрана Рассела и британского экономиста Джона Мейнарда Кейнса, он соглашался с ними в том, что действия людей, продиктованные своими личными интересами, способствуют развитию социального хаоса. Вслед за ними он поддерживал ставшую популярной в век ядерного оружия идею мирового правительства.

Идеи юного Нэша были совершенно противоположны. Тогда как фон Нейман концентрировал свое внимание на группах людей, Нэш сосредоточился на индивидуальном подходе, что позволило ему создать теорию игр, применимую к современной экономической модели. В своей тоненькой докторской диссертации, состоявшей всего из двадцати семи страниц, двадцатиоднолетний Джон Нэш выработал теорию для игр, в которых возможны взаимовыгодные решения. Он представил концепцию, позволявшую игрокам с легкостью преодолевать цепочку "Я думаю, что он думает, что я думаю...". Предположения Нэша сводились к тому, что игровая задача будет решена, когда каждый игрок независимо от других выберет лучший ход в ответ на идеально выбранную стратегию всех соперников.

Таким образом, молодой человек, не имевший ни малейшего представления об эмоциях окружающих, не говоря уже о своих собственных, предположил, что в мотивах и поступках людей столько же тайн и загадок, сколько и в самой математике, что "платоновский" идеальный мир был, по-видимому, создан на основе чистого самоанализа, часто с примесью самых низменных и приземленных аспектов человеческой натуры. Но Джон Нэш вырос в стремительно развивающемся городке у предгорья Шенандоа, где люди сколачивали свои состояния, занимаясь, порой, нечестным бизнесом, связанным с угольной промышленностью, переработкой металлолома и электроэнергией - в мире крайнего эгоизма и сугубо личных, а не коллективных интересов. Все это позволило ему понять, что необходимо сконцентрировать свои усилия на выработке логической стратегии поведения человека в бизнесе с целью максимизировать свои преимущества и минимизировать недостатки. Выведенное им впоследствии Равновесие Нэша внешне выглядело довольно просто и очевидно, но на практике показало, что в условиях экономической конкуренции субъектам имеет смысл принимать решения децентрализовано. Это позволило ему сформулировать обновленную и более современную версию смитовского принципа "невидимой руки рынка" (англ. "invisible hand of the market" - популярная метафора, впервые использованная Адамом Смитом в работе "Исследование о природе и причинах богатства народов" - прим. пер.).

Ближе к тридцати годам исследования и открытия Нэша принесли ему узнаваемость, уважение и независимость. Он сделал блестящую карьеру математика, путешествовал, читал лекции, преподавал, знакомился со своими коллегами - именитыми математиками того времени. В это же время он познакомился с обожавшей и почитавшей его очаровательной студенткой физического факультета, впоследствии ставшей его женой и родившей ему сына. Блестящая стратегия, блестящий гений, блестящая жизнь! И, по-видимому, идеальная... адаптация.

Многие ученые и философы, в числе которых Рене Декарт, Людвиг Витгенштейн, Иммануил Кант, Торстейн Веблен, Исаак Ньютон и Альберт Эйнштейн, обладали похожими странностями и уединенной манерой поведения. Психиатры и биографы отмечают, что некоторая эмоциональная отстраненность может способствовать проявлению научного творчества, а частые перемены настроения часто связаны с особенностями художественного восприятия. В своей книге "Динамика созидания" британский психиатр Энтони Сторр утверждает, что те, кто "боится любви почти так же, как и ненависти" могут проявлять себя в творческой активности не только с целью получить эстетическое наслаждение или потренировать живой ум, но и с целью защиты от тревог и беспокойств, возникающих вследствие противоречий между собственной отчужденностью и человеческими отношениями. В том же духе высказывался и французский философ и писатель Жан-Поль Сартр, охарактеризовавший гений как "великолепное изобретение в виде человека, который всегда будет искать выход из любой ситуации". Говоря о том, почему люди в процессе создания чего-то своего часто готовы терпеть страдания и мучения, даже в отсутствие серьезного вознаграждения, Сторр отмечает: "Некоторые творческие люди {…} с преимущественно шизоидным или депрессивным темпераментом {…} используют свои творческие способности как защитное средство. Если творчество позволяет им сохранить психологическую устойчивость, неудивительно, что они занимаются этим с таким рвением. Шизоидное состояние {...} характеризуется ощущением бесполезности и бессмысленности. Для большинства людей смысл жизни так или иначе заключается в общении с другими людьми. В случае с людьми, страдающими шизоидным расстройством личности, все совсем иначе. Творческая активность является для них возможностью самовыражения: {...} активность предполагает уединенность {...}, [а] способность к творчеству и результаты их творческой деятельности идут на благо общества".

Конечно, лишь очень немногие из тех, кто придерживается принципов "социальной изоляции" и проявляет полное безразличие к чувствам и эмоциям других людей (что является отличительной особенностью так называемой шизоидной (диссоциированной) личности) обладают выдающимся научным или иным творческим талантом. К тому же, подавляющему большинству людей, обладающих уединенным и "странным" для окружающих темпераментом, не грозит душевная болезнь. Согласно исследованиям психиатра из Гарварда Джона Гундерсона, такие люди чаще "занимаются инженерным трудом, наукой, новыми технологиями и другими областями деятельности, в которых можно трудиться в одиночку. Со временем вокруг них создается рабочий коллектив, с которым они поддерживают тесные, хотя и безэмоциональные отношения". Несмотря на все свои странности, гении науки редко страдают психическими заболеваниями, что лишний раз доказывает потенциально защитный характер любой творческой деятельности.

Джон Нэш стал редким и трагическим исключением. Под внешним лоском его жизни скрывался сплошной хаос и противоречия: странные связи с мужчинами, тайная любовь, незаконнорождённый ребенок, нерешительность и амбивалентность по отношению к обожавшей его супруге, Университету, который его воспитал, даже к своей стране; и плюс постоянно растущий панический страх неудач. Все это накапливалось как снежный ком, и в один момент хаос окончательно обрушил внешне аккуратное здание с вывеской "Жизнь Джона Нэша".

Первые признаки помешательства Нэша начали проявляться ближе к тридцати годам, когда он вот-вот должен был стать профессором Массачусетского технологического института. Все происходило столь странно и стремительно, что порой некоторые его более молодые коллеги считали, что он просто шутит. Как-то, морозным зимним утром 1959 года, он вошел в преподавательскую комнату, держа свежий выпуск газеты Нью-Йорк Таймс, и по пути заметил, что статья в левом верхнем углу титульной страницы - не что иное, как зашифрованное послание внеземных цивилизаций, и что прочитать его может только он один. Даже многими месяцами позже, когда Нэш приостановил преподавательскую практику, бросил профессуру и был помещен в частную психиатрическую лечебницу в пригороде Бостона, один из ведущих судебных психиатров страны, проводивший судебно-медицинскую экспертизу в деле Сакко и Ванцетти (нашумевший судебный процесс над деятелями рабочего движения - анархистами Н. Сакко и Б. Ванцетти - прим. пер.), был склонен считать Джона Нэша абсолютно вменяемым. И только несколько свидетелей этих поразительных метаморфоз, одним из которых был Норберт Винер, понимали всю серьезность происходящего.

В тридцать лет Нэш испытал первый серьезный приступ параноидной шизофрении - наиболее разрушительной и загадочной формы психических заболеваний. В течение следующих трех десятков лет он страдал от постоянных видений, галлюцинаций, нарушения мышления и чувств. Рак души, как во всем мире принято называть эту форму болезни, привел к тому, что Нэш забросил математику, променяв ее на нумерологию и религиозные предсказания. Он верил в то, что ему отведена "роль Мессии жизненной, но крайне секретной важности". Несколько раз Нэш летал в Европу, полдюжины раз был принудительно госпитализирован на срок до полутора лет, перепробовал все виды лечения, вплоть до шоковой терапии, неоднократно чувствовал ослабление болезни, максимум на несколько месяцев, и в итоге превратился в печального призрака Принстонского университета, странно одетого, вечно что-то бомочущего себе под нос, и пишущего загадочные и таинственные надписи на досках. А ведь когда-то он сам был здесь блестящим аспирантом...

Происхождение шизофрении окутано тайной. Впервые симптомы этого недуга были описаны в далеком 1806 году, но никто не знает, существовало ли это заболевание, точнее, группа заболеваний, раньше, или, как и СПИД, возникло с наступлением века индустрии. В среднем, от этой болезни страдает 1% населения. Но причины ее неизвестны, хотя и есть подозрения, что чаще всего она появляется в результате наследственных отклонений и бытового стресса. При этом доказано, что внешние условия существования, такие как война, тюремное заключение, наркотическая зависимость или особенности воспитания, не оказывают влияния на развитие шизофрении. В наше время принято считать это заболевание наследственным, но почему шизофрения наследуется одним членом семьи, а не другим, остается загадкой.

В 1908 году Эйген Блейлер ввел термин шизофрения, описав его как "специфический тип деформации сознания, чувств и связей с внешним миром". Эта группа заболеваний связана с расщеплением функций психики человека, "разрушением когезионной способности (связующих составляющих - прим. пер.) психической структуры личности". Ее первичными признаками являются нарушения различных способностей человека, изменение восприятия пространства и времени. Ни один из симптомов шизофрении, в числе которых странные голоса, галлюцинации, необъяснимая апатия, возбуждение или равнодушие ко всему происходящему, не является уникальным именно для этой группы заболеваний. Кроме того, симптомы могут варьироваться не только у разных пациентов, но и у одного и того же человека на разных стадиях заболевания. Понятно, что в таких условиях вывести какой-то "типичный случай" просто невозможно. Согласно Ирвину Готтесману, ведущему современному исследователю психических заболеваний, симптомы шизофрении могут варьироваться от очень слабых до абсолютно разрушительных. Нэша болезнь настигла к тридцати годам, но, в общем случае, она может проявиться в любом возрасте - от юности и до преклонных лет. Первая стадия заболевания, а их всего две, может длиться от нескольких недель до нескольких лет. Исаака Ньютона, который вел очень необычный и уединенный образ жизни, психотическое расстройство, по-видимому, настилго в пятьдесят один год. Возможно, оно было спровоцировано неразделенными чувствами к более молодому человеку (Фацио де Дилье - 23-летний швейцарский математик - прим. пер.) и неудачами на поприще алхимии, но так или иначе это могло поставить крест на его академической карьере. Однако уже через год Ньютон восстановился и вернулся к работе. Но чаще, как и в случае с Нэшем, болезнь оказывает более быстрое и разрушительное действие. Полной ремиссии и возврата к привычному образу жизни почти никогда не бывает, но возможно частичное восстановление, вплоть до приемлемого поведения в обществе и отсутствия необходимости находиться в лечебнице.

Помимо и более всех других симптомов этой группы заболеваний, ее определяющей характеристикой можно назвать полное ощущение непостижимости и непонимания поведения человека окружающими. В случае с Нэшем, на ранних стадиях его болезнь очень быстро прогрессировала, что было обусловлено существующим отношением его коллег к нему, как к очень странному и отчужденному человеку.

Энтони Сторр пишет: "Люди, склонные к меланхолии и депрессии, все же оставляют окружающим ощущение возможности эмоционального контакта с ними. В случае с человеком, страдающим шизоидным расстройством личности, это невозможно, они абсолютно замкнуты и недоступны. Подобная замкнутость и отсутствие возможности контакта делают мысли таких людей еще менее понятными для окружающих, ведь они не деляся своими чувствами и эмоциями. В случае добавления выраженного психотического расстройства (шизофрении), их разрыв с внешним миром становится еще более очевидным. В результате их поведение и речь становятся невразумительными, бессвязными и непредсказуемыми".

Многие ошибочно полагают, что человека, больного шизофренией, отличают резкие и неконтролируемые перепады настроения или лихорадочный бред. На самом деле, в отличие от некоторых людей, получивших черепно-мозговую травму или страдающих болезнью Альцгеймера, они не испытывают неудобств, связанных с нарушением ориентации. Зачастую они имеют абсолютно конкретную точку зрения по тому или иному вопросу. Стоит сказать, что в процессе своей болезни Джон Нэш неоднократно путешествовал по Америке и Европе, пользовался юридическими услугами и изучал сложные языки программирования. Кроме того, шизофрению стоит отделять от маниакально-депрессивного психоза (в настоящее время чаще используется название биполярное расстройство), с которым его часто путали в прошлом.

Пожалуй, шизофрению, особенно на ранних ее стадиях, можно считать формальным заболеванием. В своих работах студенты медицинских университетов отмечают, что некоторые из тех, кто страдает шизофренией, на самом деле обладают абсолютной ясностью ума, а их галлюцинации, иногда сопровождающие болезнь, исполнены тонкой и изысканной фантазией и полетом мысли. Эмиль Крепелин, изучавший эту болезнь в конце девятнадцатого века, описывал раннее слабоумие (так он называл шизофрению), не как раскол сознания, а как "преимущественное разрушение эмоциональной жизни и воли". Луис А. Сасс, психолог из Университета Ратджерса, называет шизофрению "не помутнением рассудка, а, наоборот, обострением болезни, которую часто описывал в своих произведениях Достоевский. Болезни, характеризующейся подъемом сознательного понимания и отчуждением не от разума и сознания, а от эмоций, инстинктов и желаний".

На ранних стадиях болезни состояние Нэша нельзя было назвать маниакальным или меланхоличным. В этот период ему было присуще обостренное восприятие реальности, бессонница и некоторая настороженность. Он начинал верить в то, что в привычных вещах, будь то телефонный номер, красный галстук, прогуливающаяся в парке собака, письмо, написанное на иврите, место рождения человека или заметка в газете Нью-Йорк Таймс, скрыт тайный, одному ему доступный, смысл. Он был настолько поглощен этим, что подобные мысли начали превалировать и вытеснять все остальные его занятия и увлечения. В то же время Нэш был уверен, что стоит на пороге великих открытий космического масштаба. Сначала он заявил, что знает решение гипотезы Римана (эта задача входит в список семи «проблем тысячелетия», за решение каждой из которых Математический институт Клэя выплатит приз в один миллион долларов США - прим. пер.), позже сказал, что "переписывает основы квантовой физики". Еще позже в письмах своим бывшим коллегам утверждал, что раскрыл тайный смысл и значение чисел и библейских текстов. В своем письме выдающемуся математику Эмилю Артину, которого он называл "великим некромантом и нумерологом", Нэш писал (опечатки сохранены):

"Сейчас я занимаюсь разными алгербиаческими (опечатка) задачами, и отметил для себя очень интересные вещи. Думаю, они заинтересуют и тебя. Недавно я открыл для себя, что нумерологические расчеты, зависящие от десятичной системы счисления, могут быть не верны, так же как и то, что язык и структура алфавита могут содержать в себе стереотипы древних культур, что мешает ясному понимания (опечатка) и объективному восприятию. Я быстро набросал новую последовательность символов, которая подходит (возможно, не идеально, но вполне пригодно для мистических ритуалов и заклинаний) для системы представления целых чисел через символы, основываясь на ряде простых чисел".

Возможно, изначально необычный, и даже экзотический образ мышления Нэша, как математика, делал его предрасположенным к шизофрении, но в процессе своего развития болезнь полностью истощила его способности к творческой работе. Его прежняя научная проницательность превратилась в сгусток странностей и противоречий, понятных только одному ему, а неизменная уверенность в рациональности вселенной - в карикатуру на саму себя, где буквально все имело тайный смысл и значение, и ничто не было случайным или незначительным. Большую часть времени галлюцинации заменяли Нэшу утраченную реальность. Но иногда сознание возвращалось к нему. В эти моменты он жаловался на нарушение памяти и неспособность сконцентрироваться, и был склонен связывать это с последствиями шоковой терапии. Говоря о своем вынужденном отрыве от практики, Нэш с горечью признавал свою беспомощность и бесполезность. Но чаще он переживал свои мучения молча, ни с кем не делясь своими мыслями. Так, например, в середине семидесятых годов один из сотрудников Института перспективных исследований стал невольным свидетелем печальной сцены. Джон Нэш сидел в институтской столовой, где когда-то горячо обсуждал свои идеи с Альбертом Эйнштейном, Джоном фон Нейманом и Робертом Оппенгеймером, - как всегда один. "Нэш встал, - вспоминает сотрудник института, - подошел к стене и начал биться головой о стену. Медленно и методично, с закрытыми глазами и сжатыми в кулаки руками. Он очень страдал, и это было видно по его лицу".

В 70-80-е годы, в то время, когда Джон Нэш жил в своем вымышленном мире и являлся своеобразным призраком Принстона, изучающим религиозные тексты и пишущим на досках свои разрозненные мысли, его имя начало всплывать в самых разных областях - в учебниках по экономике, в статьях по эволюционной биологии, в курсах политологии и математических журналах. Но чаще редакторы не использовали прямые цитаты из его книг, написанных в 50-е годы, и не называли его имени, полагая, что нет необходимости явно упоминать равновесие Нэша, задачу о сделках Нэша, программу Нэша, решение Ди Джиорджи-Нэша, теорему Нэша о регулярных вложениях, теорему Нэша-Мозера и так далее. В "Новом Полгрейве" (самое объемное и известное в мире энциклопедическое издание по экономике - прим. пер.), вышедшем в 1987 году, было отмечено лишь то, что революция в теории игр произошла "без каких-либо новых фундаментальных математических теорем, за исключением теорем фон Неймана и Нэша".

Несмотря на то, что идеи Нэша оказывали огромное влияние на самые различные сферы науки - от теории игр до геометрии и экономической аналитики - сам он оставался в тени. Большинство молодых математиков, использующих его идеи и наработки, и вовсе полагали, что его нет в живых. И в этом нет ничего странного, если исходить из дат публикаций его работ. Те же, кто знали о трагической болезни Нэша, зачастую относились к нему соответствующим образом. В 1989 году во время ежегодного голосования за право быть включенным в список членов Эконометрического общества (международный союз экономистов - прим. пер.) поступило предложение включить в список кандидатов Джона Нэша, однако руководители организации посчитали это предложение излишне романтическим, а по сути не серьезным, и отказали. В итоге биографическому очерку Нэша так и не нашлось места среди полудюжины пионеров теории игр.

В то время Нэш почти каждый день приходил в институт к завтраку. Иногда он клянчил мелочь или сигареты, но большую часть времени проводил в привычном одиночестве, молча сидя в углу. Его неизменными спутниками были кофе, сигареты и пачка изорванных бумаг, которые он все время носил с собой.

Одним из тех, кто на протяжении многих лет постоянно сталкивался с Нэшем в институте, был Фримен Дайсон, один из столпов теоретической физики двадцатого века и очень одаренный математик, автор дюжины популярных научных книг, славящихся своими знаменитыми метафорами. Он был лет на пять старше Нэша. Небольшого роста, очень подвижный и энергичный человек, глава большого семейства, он проявлял живой интерес к людям, что является большой редкостью для людей его профессии. Дайсон каждый день приветствовал Нэша, не ожидая никакого ответа, просто отдавая ему дань уважения.

И вот, одним хмурым утром, где-то в конце 80-х, он привычно для себя поприветствовал Джона. "Сегодня вашу дочь опять показывали в новостях", - неожиданно ответил тот Дайсону, чья дочь Эстер была видным специалистом в компьютерных технологиях. Дайсон был ошеломлен, он никогда не слышал ни слова от Нэша. "Я даже не думал, что он знает о ее существовании, - посетовал он позднее, - Это было удивительно! Я до сих пор помню то свое состояние крайнего изумления. Это было похоже на медленное пробуждение от долгого сна. Никому ранее это не удавалось".

Вскоре последовали и другие признаки своеобразного пробуждения Нэша. В 90-х годах он начал переписываться по электронной почте с Энрико Бомбиери, выдающимся итальянским математиком, обладателем Филдсовской премии (аналог Нобелевской премии для математиков - прим. пер.), в свое время звездой математического факультета. Бомбиери был очень разносторонним и эрудированным человеком, помимо науки он хорошо рисовал, коллекционировал дикие грибы и увлекался полировкой драгоценных камней. Он был одним из тех, кто долгие годы бился над гипотезой Римана. Именно на фоне этой задачи и началось их общение с Нэшем. Они обсуждали по электронной почте различные гипотезы и расчеты, сделанные Нэшем задолго до этого. Одной из тем была так называемая гипотеза ABC. По этим письмам видно, что в какой-то момент Нэш снова вернулся к привычным математическим расчетам и исследованиям.

Позже Бомбиери писал: "Нэш был полностью погружен в себя и не замечал никого вокруг. Но в определенный момент он вдруг начал разговаривать с людьми. Тогда мы с ним стали общаться на тему теории чисел. Иногда мы беседовали в моем офисе, иногда - в столовой за чашкой кофе. Затем мы обменялись электронными адресами и начали переписываться. Нэш обладал очень острым умом. Все его предположения и гипотезы били точно в цель. Никаких банальных и посредственных идей. А ведь это была новая для него область. Обычно новички стараются придерживаться очевидных, общепринятых теорий. В случае с Нэшем все было не так. Он всегда смотрел на вещи под каким-то другим углом".

Самостоятельное избавление от шизофрении - столь всепоглощающей и разрушительной болезни - особенно, как в случае с Нэшем, после очень продолжительного срока, - очень большая редкость. Неудивительно, что нашлись психиатры, которые поставили под сомнение его первоначальный диагноз. Но какие сомнения могли быть у людей вроде Дайсона и Бомбиери, которые годами наблюдали угасание гения? Все они сходятся на том, что в этом феноменальном превращении без чуда не обошлось.

Возможно, за пределами научного Олимпа так никто и не узнал бы об этой удивительной истории, если бы не одно событие, произошедшее там же, в Принстоне, в конце первой недели октября 1994 года. Семинар по математике только что закончился. Джон Нэш, который теперь часто посещал подобные мероприятия, и даже иногда задавал вопросы и выдвигал собственные гипотезы, собирался уходить. Гарольд Кун, профессор математики и близкий друг Нэша, догнал его у двери. В тот день утром Гарольд уже звонил Нэшу и предлагал пообедать вместе после семинара. День был превосходным, и они решили устроиться на скамейке напротив здания математического факультета по соседству с небольшим фонтаном, выполненным в японском стиле.

Кун и Нэш были знакомы уже около полувека. В конце 40-х они оба заканчивали аспирантуру Принстонского университета, учились у одних и тех же профессоров, знали одних и тех же людей и вращались в одних и тех же элитных математических кругах. В студенческие годы они не были друзьями, но Кун, который провел большую часть своей карьеры в Принстоне, никогда не терял контакта с Нэшем, а когда тот стал более доступным для общения, сделал все для того, чтобы их общение стало более регулярным. О Гарольде Куне можно сказать, что он отличался остротой ума, решительностью и изысканным вкусом. Но он не был выдающимся математиком. Его всегда больше увлекали искусство и политика. Кроме того, его живой интерес вызывали окружающие его люди, чем никогда не мог похвастаться сам Нэш. Вообще, это была довольно странная парочка, которых больше связывали не общие интересы, а, скорее, общие воспоминания и ассоциации.

Кун, явно не раз репетировавший этот разговор, начал с места в карьер. "Джон, мне нужно тебе кое-что сказать", - начал он. Нэш как обычно смотрел не на собеседника, а куда-то вдаль. Кун продолжил. Он сказал, что на следующий день, часов в шесть, Нэшу должны будут позвонить из Стокгольма. На том конце провода будет исполнительный секретарь Шведской академии наук. К концу этой фразы голос Куна совсем охрип от волнения. Нэш повернул голову в сторону собеседника. Теперь он жадно ловил каждое слово, каждый звук. "Он скажет тебе, Джон, - словно совсем чужим голосом закончил Кун, - что тебе присудили Нобелевскую премию".

Это история Джона Форбса Нэша младшего. История о таинствах и загадках человеческого разума в трех актах: гений, безумие, пробуждение.


Часть Первая. Прекрасный разум

Глава Первая. Блюфилд (1928 - 1945)

Меня научили, возможно, даже слишком хорошо,
Чувствовать самодостаточную силу одиночества...

-------------
Уильям Вордсворт ("Прелюдия")

Самым ранним воспоминанием из своей жизни Джон Нэш считает то, когда ему было всего два-три года. Он слушал, как бабушка, мамина мама, играет на пианино...

Продолжение следует...
Перейти в начало страницы
 
  +Цитировать сообщение
 
Начать новую тему
Ответов
Yliy
сообщение 3.5.2013, 12:46
Сообщение #2


Новичок
*

Группа: Пользователи
Сообщений: 1
Регистрация: 3.5.2013
Пользователь №: 55248



Спасибо за то, что Вы делаете. А продолжение будет?
Перейти в начало страницы
 
  +Цитировать сообщение
Mona
сообщение 15.2.2014, 2:08
Сообщение #3


Аффилиат-менеджер
***

Группа: PokerMoscow
Сообщений: 4871
Регистрация: 14.1.2011
Из: Минск
Пользователь №: 39709



Цитата(Yliy @ 3.5.2013, 13:46) *
Спасибо за то, что Вы делаете. А продолжение будет?

Человек специально зарегился! Ага? А ты забросил(
Перейти в начало страницы
 
  +Цитировать сообщение
Александр Гинько
сообщение 15.2.2014, 2:45
Сообщение #4


Участник
**

Группа: Пользователи
Сообщений: 11
Регистрация: 12.5.2010
Из: Санкт-Петербург
Пользователь №: 30697



Цитата(Mona @ 15.2.2014, 3:08) *
Человек специально зарегился! Ага? А ты забросил(

Ага, причем и не скажешь даже, что на полпути - тут всего 10% книги )))
Перейти в начало страницы
 
  +Цитировать сообщение



Ответить в данную темуНачать новую тему

1 чел. читают эту тему (гостей: 1, скрытых пользователей: 0)

Пользователей: 0

 



(c) "PokerMoscow"
2005-2013