#44 (108)::Человек в кремле

17 декабря 2011
Александр Дугин

Владимир Путин: критика сверху

Прошло 12 лет с тех пор, как на политическом небосклоне России взошла звезда Владимира Путина. Его явление было энигматичным. Никто не мог понять, кто же он на самом деле. Русский патриот и верный сын спецслужб, прячущийся за маской либерала и лишь изредка открывающий свое истинное лицо (точнее, железный лик)? Или, напротив, либерал и западник, загримированный под силовика и державника, но в критический момент всегда сбрасывающий напряжение в отношениях с Западом и подающий им сигнал: «Я свой!» Это было непонятно в начале его правления. Не внесли ясности и последующие двенадцать лет.

Показательно, что первые тексты, написанные мною о Путине 12 лет назад, сегодня выглядят свежо и актуально. Мы анализировали и гадали тогда, предупреждали и опасались. Мы анализируем и гадаем теперь, предупреждаем и опасаемся. Как будто все это время ничего не происходило. Двенадцать лет спустя Путин по-прежнему непонятен, уклончив, противоречив, загадочен. Вот это выдержка!
Патриотизм + либерализм

Придя к власти, он сделал резкий рывок, который стал отличительной чертой эпохи Путина от эпохи Горбачева и Ельцина. Курс он изменил решительно, остро и ровно на 90 градусов. Наполовину он сохранил то, что было, а наполовину все поменял. Оставил капитализм, либерализм, ориентацию на Запад (а также все прелести 90-х: олигархат, коррупцию, цинизм компрадорской элиты, уничтожающие нравственность и народный дух, чудовищные СМИ и пр.). Но при этом: твердой рукой остановил распад России, внутриолигархические войны с использованием партий и национальных телеканалов, фронду провинций и губернаторов, чеченскую войну (которую выиграл), суверенистские амбиции национальных республик. После такого начала, казалось, что вот-вот должен последовать поворот на оставшиеся 90 градусов и что Путин столь же быстро войдет в полный резонанс с тем, чего от него ожидали патриоты и консерваторы: начнет строить империю, интегрировать постсоветское пространство, возьмет на вооружение евразийскую идеологию, восстановит позиции религии и традиции, примется за возрождение культуры, образования, духа, ценностей и нравов… Но не тут-то было.

Заложив крутой вираж под прямым углом к 90-м, Путин столь же резко остановился. Он отклонился от прежнего курса на 90 градусов, но ни градусом дальше. Впрочем, как и ни градусом назад. Формула найдена — «либерализм + патриотизм», и пусть разорвутся от нетерпения те, кто хотел бы отклонить эту стрелку путинизма в ту или иную сторону. Вам ничего не светит, жестко было сказано тем, кто хотел бы вернуться в 90-е. Если и сделаем вид, что собираемся уступить в этом направлении, то в следующий момент станет понятно, что это игра и стрелка курса указывает туда же, куда и указывала. Даже в эпоху Медведева, которая стремительно уходит в прошлое, уступки либерализму (и связанные с ними надежды ИНСОРа и иже с ними) были чистой видимостью, позволили поговорить, не более того. После возвращения Путина, юргенсам и гонтмахерам осталось только раствориться.

Но не лучше обстояло дело и у патриотических кругов. Им тоже было велено разговаривать с самими собой или лучше с зеркалом. Наивно мы ждали, что Путин продолжит в том же темпе двигаться в сторону законченной евразийско-патриотической позиции. Ни шагу не было сделано в этом направлении за все 12 лет. Слова были, жесты были. Реальности не было.

Путин так и не совершил за 12 лет того седьмого подвига, который довел бы первые шесть подвигов до логического конца, до точки необратимости. Он умудрился немыслимо долго балансировать между двумя взаимоисключающими позициями — патриотизмом и либерализмом, вопреки стенаниям, ворчанию и даже воплям как патриотов, так и либералов. Он сделал это и заставил общество принять и признать именно такого Путина как цельное явление. В этом качестве он и возвращается. Неразгаданный сфинкс.

Крайние либералы видят в нем «диктатора». Это не так. Путин предпочитает действовать мягко, он не любит насилия и, видимо, не осознает своего права прибегать к нему, если не считать крайних обстоятельств, напрямую затрагивающих интересы Государства.

Радикальные патриоты видят в нем «агента влияния Запада», «ставленника олигархии» и «мировой закулисы». Они тоже ошибаются. Путина Запад ненавидит, так как он представляет собой реальную угрозу глобальной доминации американской империи. Запад дорого бы заплатил (и платит), чтобы Путина не было. Но он есть. И с этим приходится считаться.

Итак, Путина можно критиковать и с либеральной, и с патриотической стороны, как справа, так и слева. Можно еще недовольно бурчать, что все не так, — это будет критика снизу. Совершенно очевидно, что на Путина все это брюзжание не действует. Он просто его не слышит. И вот он возвращается.

Можно принять его таким, какой он есть, и согласиться на тот компромисс, который он воплощает (в конце концов, это не самое худшее и от самого худшего он всякий раз последовательно уклоняется). К этому, видимо, склоняется определенный и более или менее значительный процент населения. Путин — органическая, почти природная черта нашей жизни, как смена сезонов. Он уходит и возвращается так же неизбежно, как осень. Иногда он тянет время и запутывает следы, но так же, как неумолимое снова и снова заставляет облетать с деревьев листву и превращает загородные тропинки в расплавленную липкую грязь, так неотменен и Путин. И все-таки что-то не так. Что-то в нем начинает нас всех не на шутку раздражать. Все бы ничего, да вот чего-то не хватает…
Иногда они возвращаются…

Думаю, все согласятся: возвращение Путина большого энтузиазма не вызывает. Вроде все встает на свои места, но радоваться нечему. Интересно, почему? Во-первых, и это лежит на поверхности, российское общество совершенно не оценило карточные пассы с Медведевым. Понятно, что это был тактический ход. Наверное, технически он удался, а вот осадок остался неприятный. Как будто ребенка обманул взрослый дядька. Возможно, что-то в этом роде было необходимо, то уж слишком безобразно было исполнено… Не по-людски.

Ясно, что этот четырехлетний спектакль в последнюю очередь был адресован российскому народу. Спектакль разыгрывался для западных зрителей. Но это тоже можно оправдать: если массы позволяют делать с ними что угодно, то власть постепенно перестает обращать на них внимание. С Западом этот номер не пройдет, он не массы. Вот ему-то весь маскарад и предназначался. Понять это можно. Даже оправдать можно. Но на душе противно. Тандем вышел каким-то неудачным. И таким остается. От него у возвращающегося Путина на пиджаке образовалось несмываемое пятно Роршаха.

К этому стоит добавить социальную, культурную атмосферу и стихию информационного пространства. Вот тут Путин явно все поручил кому-то еще, недосмотрел, и все пошло вразнос. Он и его окружение телевизор не смотрят, в театр не ходят, не до этого. Если бы они включили «ящик», то, наверное, не поверили бы своим глазам. Общество красочно и принародно, бесстыдно гниет. А те, кто стоят во главе социокультурных процессов, не только не противостоят гниению, но получают от него видимое наслаждение и пришпоривают. Нормативным типом стали перверты, ворье, аферисты и проститутки всех полов, профессий и родов войск. Нравы пали. Искусства нет. Наука рухнула. Образование в руинах. Социальная сфера сползает в ад. Путину, конечно, не до того. Но неужели вокруг нет никого, кому до этого?

Однако все эти реальные провалы немедленно испаряются, как только их берет на щит либеральная прозападная оппозиция, сторонники возвращения в 90-е. Если Путина в чем-то упрекают люди типа Каспарова, Касьянова или Немцова, это автоматически перестает иметь значение, так как Запад, действующий через своих марионеток, ставит посредством их задачу, не совместимую с жизнью страны. И если им что-то не нравится, значит, это «прекрасно». Чудовищная логика! Стремясь не допустить внешнего управления страной и цветных революций, мы вынуждены оправдывать целый веер непристойных, отвратительных явлений, накрепко приклеенных к правлению Путина. Я намеренно не упоминаю слова «коррупция», потому что его постоянно используют либералы. Но все остальное-то возмущает ничуть не меньше… Но вот стоит нам возмутиться не на шутку, как раздается вежливый звонок из американского посольства: «Мы понимаем ваше справедливое негодование, my dear professor...» И мы снова встаем горой за Ксению Собчак, Романа Абрамовича, Тину Канделаки и циничных кремлевских политтехнологов. При полной организационной беспомощности и умственном вырождении патриотической оппозиции любой антипутинский протест будет автоматически капитализирован именно либералами-западниками. Так что антипутинизм справа — тупик.

Но если все же мы не можем справиться с нарастающим гневом, с удушающим разочарованием, с обманутыми надежами, с тревогой за судьбу страны, которая нам дорога… Если мы остро чувствуем, что теряем Путина, а вместе с этим теряем время, теряем ритм, годы жизни, силы и надежды в этом нездоровом и коснеющем в своем нездоровье безрадостном современном российском обществе — без цели, стратегии, пути, плана, ценностей, идеи, без горизонта и истории… Если нам более невыносима эта идиотская формула «патриотизм+либерализм», к которой Путин пристал как теленок к материнскому вымени и считает, что она его будет выручать снова и снова… Что же нам в таком случае делать?

Остается одно: критика сверху. Ни справа, ни слева, ни снизу.
С точки зрения идеи

Что это такое? Почему сверху? Что может быть выше Путина, который является и формально, и неформально вершиной властной пирамиды? Само понятие суверенности означает, что над носителем суверенитета нет никакой более высокой инстанции. В этом смысл. Так что же может стоять выше Путина, если все (в России) стоит под ним либо справа или слева от него?

Сверху стоит Идея. Сам Путин, скорее всего, в Идею не верит, а верит в вещи и в технологии. Это его дело. Не верят в Идею даже некоторые философы, что уж говорить о правителях. Но идеи есть, и именно они движут миром, историей, обществом, человечеством. Если кто-то отказывается от встречи с Идеей, от интенсивной и опасной стихии мышления, за него будут думать другие, которые от идей не отмахиваются. Даже американские неоконсерваторы признают: «Идеи имеют значение». Они в данном случае правы. Так вот: критика Путина сверху есть критика его действий и его стратегий с точки зрения Идеи.

Сразу требуется определить: какой Идеи? Идеи бывают разные. Есть либеральная, глобалистская, западная идея, есть марксистская, социалистическая. Для нас Идея-правительница — это Русская Идея, Идея Великой России, исторически уходящая в глубь веков и стремящаяся к полному и ясному воплощению в будущем. У Идеи множество аспектов — культурный, геополитический, ценностный, социальный, политический, религиозный, психологический, этический, антропологический, этнологический… Но при всем многообразии и неисчерпаемом изобилии смыслов и аспектов, Русская Идея представляет собой нечто целое и единое, нечто органичное. И это целое, пусть очень приблизительно, интуитивно, отдаленно, смутно, но ощущает и воспринимает каждый русский человек. Быть русским — это значит быть сопричастным к Русской Идее. Любым образом — подчас самым неожиданным, парадоксальным, диалектическим, непрямым.

Итак, как Путин соотносится с Русской Идеей? Нет никаких сомнений, что одной стороной он с ней сопряжен, ее так или иначе учитывает. Путину небезразлична Россия как государство. Это очевидно. Интуитивно, а может быть, сознательно, Государство видится Путину как ценность. Свобода, независимость и суверенитет Государства составляют его мировоззренческий фундамент. Следовательно, за этими вопросами Путин следит и на них обращает внимание. Казалось бы, это должно быть естественной характеристикой каждого русского человека, а тем более человека государственного. Однако на практике все не так. В 80-е и 90-е мы видели таких «государственных мужей», которые не задумываясь урезали русскую державу почти вдовое, более того, радовались упадку нашего мирового могущества и ничего не имели против дальнейшего сокращения наших территорий и, к примеру, отделения Кавказа. Если бы мы соотнесли Горбачева и Ельцина с Русской Идеей, они немедленно сгорели бы заживо. Путин не таков. Первичную проверку он выдерживает. И это интуитивно считывает все российское общество. А если бы даже и не считывало, действия Путина в первый период его президентства недвусмысленно показывают: он не сомневался ни минуты в том, нужен ли Кавказ России, он выиграл второю чеченскую войну, он остановил фронду регионов, он отменил, в конце концов, выборность глав субъектов Федерации и, соответственно, национальных республик, убрал из конституций этих субъектов любые упоминания о суверенитете и многое в том же духе. В этом не просто заслуга Путина, тут он проходит испытание Русской Идеей и недвусмысленно оказывается на ее стороне. В этом и только в этом причина того, что он был и остается единственным политическим деятелем в современной России, наделенным существенным процентом доверия. В этом смысле он русский человек в Кремле (и, кстати, никакой не немец, каким его назвал Александр Рар).
Главный конструктор

Государство имеет форму и содержание. Независимость, свобода, целостность и суверенитет — это свойства формы. Здесь у Путина все в порядке и критика сверху отклонена. Теперь перейдем к содержанию. Здесь начинаются проблемы. Либеральное отношение к Государству, свойственное Новому времени, вообще отказывает ему в самой возможности обладать каким бы то ни было содержанием. Это просто «ночной сторож», «меньшее из зол», продукт «социального договора», служащий для того, чтобы «люди не поубивали бы друг друга» (Т. Гоббс и его Левиафан). Иными словами, эпоха Модерна ограничивается формальной стороной и отказывается говорить о смысле и цели Государства, о его миссии. Соответствует ли это Русской Идее? Категорически нет. Русские всегда понимали Государство как сакральную ценность, как вместилище духовного смысла. В течение многих веков идеалом было православное царство, а в XX веке — всемирная коммунистическая идея. Но всегда при всех обстоятельствах Россия мыслилась как Государство, наделенное высшим значением и призванием. Оно имело особое русское содержание, отличавшее его от всех иных окружающих Государств.

Что мы видим в случае Путина? Есть ли признаки резонанса с этой сакральной стороной русской державности? Нет. Даже в отдаленном приближении. Концепт государственности у Путина европейский и полностью соответствует принципу государства-нации (EtatNation). Совершенно очевидно, что для Путина имеют значение только формальные стороны Государства; всего остального он либо не знает вообще, либо не придает этому значения. Государство для него технический конструкт. Главным формальным признаком Государства является суверенность. Очень хорошо, Путин готов ее отстаивать. Но то, что у России должна быть какая-то миссия, какая-то цель, отличная от чисто технической эффективности, адекватного менеджмента и ловкого лавирования среди опасных сил в стихии международных отношений и геополитических вызовов, ему явно неблизко. Об этом свидетельствуют его публичные выступления, подбор кадров в сфере политики и идеологии (технологи, прагматики, практики), а также характер международной деятельности. Он действует совсем не по-русски, а скорее по-европейски.

Можно было бы справедливости ради заметить, что и этот прагматический подход в духе реалистской теории международных отношений у Путина не только не имеет системной основы, но и просто остается не сформулированным. Никаких рациональных моделей для вычисления национальных интересов, никакого стройного и взаимосвязанного понимания функционирования геополитических сил в мире у путинской политической управленческой элиты нет и в помине. Отстаивая государственные интересы, каждый руководствуется своими индивидуальными представлениями или вышестоящими указами, в которых подчас логика полностью отсутствует. Реализм предполагает расчет. Вместо него Путин полагается на смекалку и изобретательность — свою собственную или ближайшего окружения. То есть нет не только представления о миссии, но и системной рационализации в определении национальных интересов. Вот этот интуитивизм и адаптивная ловкость — вполне русские черты, они помогают компенсировать отсутствие системного подхода. Но только до поры до времени. И к Идее никакого отношения не имеют.

Осознает ли Путин изъян своего правления? Снова нет. Ни в коем случае. Вся его кадровая политика строится на убежденности, что высшие государственные посты и так занимают наиболее адекватные для этого люди, и Путин готов на этом настаивать, причем жестко. В чем же их адекватность? Ведь они отчуждены от русского смысла, от какой бы то ни было миссии, да еще и с рациональным исчислением национальных интересов большие проблемы (сплошь и рядом их путают с личными — кстати, признак полной дисквалификации для любого политика реалистской школы). Они не вдохновлены никаким идеалом, и с рациональностью и чистотой нравов у них проблемы. Путин может терпеть все это только по одной причине. По причине того, что сам от них недалеко ушел и потому не видит в этом катастрофы. Лояльность искупает все.

Тревожная черта. Может, и русская, но снова весьма удаленная от Идеи.
Народ смотрит

Когда мы переходим к обществу, то и здесь наблюдаются проблемы. Путин видит в народе лишь покорную массу. Если бы он видел в нем что-то другое, он вел бы с ним хотя бы какой-то диалог. Он же упорствует в монологе. Народ, со своей стороны, безмолвствует и мычит. Элиты расшифровывают это молчание как согласие. Отчасти так поступать естественно: при желании мычание можно принять за «да», но можно и за что-то другое — у кого на что хватит фантазии. Если признать народ как нечто качественное, то к его молчанию/мычанию стоило бы чутко прислушаться. Если же лишь как инертную массу, то это излишне, с массой поступают по-другому. Как? Посмотрите вокруг… вот как. К массе Путин подходит как менеджер, механически. Кое-что исправляется, кое-что подавляется, кое-что удовлетворяется. Без обид, но и без какого бы то ни было внутреннего внимания. Можно ли чего-то еще хотеть от власти? Да нет, наверное, нет. Бывает хуже… Но постепенно эта прохлада в отношении масс начинает переживаться как обида. Сами массы, даже если они на самом деле только массы и больше ничего, хотели бы считаться народом. Может, им наплевать на Идею, и они погружены в быт с головой и глубже, но лучи Идеи они хотели бы созерцать — пусть преломленными толщами мутной воды повседневности. Путин в этом им отказывает, либо сквозь зубы бросает что-то, во что сам не верит и что пишут на коленке циничные спичрайтеры на бюджете.

Культура, информационная политика, наука, образование, социальная сфера… Что думает Путин о русском обществе? Как оценивает его состояние? Это легко понять из телевизионных программ, где пул бесстыжих первертов зловеще и глупо смеется телезрителям в лицо, сталкивая все ниже и ниже в зловонную яму вырождения, идиотии, индивидуализма, демонической зацикленности на мелочах. Телевидение — это мобилизованная армия борьбы с Идеей. Любое осмысленное высказывание немедленно подвергается осмеянию, часто цензуре, заливается потоками ахинеи. В таком телевидении во всех смыслах нет ничего русского — это агония того, что некогда было культурой. Здесь всем помогут спуститься на несколько ступеней, а желание подняться вверх неминуемо встретится хохотом или неприкрытой агрессией. И это длится год, другой, третий, десятый, двенадцатый… Путина это не трогает. Массы смотрят, объясняют ему руководители СМИ. Путин кивает, пусть смотрят.
И о политике…

Вот чего-чего, а политику Путин не любит совершенно. Ему представляется, что эти орущие и трясущиеся мужики в пиджаках все время хотят от него чего-то получить, а делать ничего не желают и не умеют. Это вызывает брезгливость и досаду. Но отменить этот кошмар невозможно, Запад будет против, а Запад — это серьезно (для Путина, пожалуй, единственное, что по- настоящему имеет значение). Значит, надо политику оставить, но содержания лишить. Самые легкие мишени — либералы. За годы путинского правления их превратили в чучело, которое постоянно перетряхивают и набивают новой подгнившей ватой. «Правое дело», «Яблоко» и пр. Провал за провалом. Патриоты радуются. Но на самом деле зря. С ними самими те же путинские мастера технологий производят строго то же самое. Соберут-распустят, соберутраспустят, потом вообще отменят, потом приподнимут плиту: живы? И снова опустят на голову… Фланги измотаны, центр торжествует. Какой? Формальный. Такой, чтобы в нем и духа никакой политики не было. Чуть кто заикнется о консерватизме, его тут же заткнут модернизацией. Кто за модернизацию, того одергивают: про консерватизм забыл! Наши люди и так думать не любят, а тут их еще коанами атакуют: «встретишь Будду — убей Будду», «модернизация — это консерватизм», а «консерватизм — модернизация». Короткое замыкание, и человек в пиджаке мягко опускается на скамью. «Вместе победим!» Но с кем вместе и кого победим, не пояснено. И так по всем направлениям, во всех секторах жизни, на всех этажах общества. Катастрофа? Нет, не катастрофа. Но нечто отталкивающее.
Тропой ложных солнц

Каков же результат нашего анализа власти с позиций Русской Идеи? Потеряли мы Путина, в которого верили? С которым надеялись вернуть Россию в историю, интегрировать большое евразийское пространство, заложить основы будущего исторического становления? Что же случилось с человеком судьбы, который в критический для страны момент спас Россию, остановив ее на отвесном краю обрыва? Чтобы сделать такое, надо было быть героем. И никем больше. Может быть, его просто подменили и это уже совсем другой человек?

Ясно одно: в Путине есть резонанс с Русской Идеей, он относится к сфере государственной формы. На фоне предыдущих правителей это реальная, настоящая, недвусмысленная ценность. В критической ситуации именно это стало решающим и придало Путину реальную легитимность. После этого включились технологии. И это вошло с Русской Идеей в диссонанс. Неважно, эффективны ли эти технологии или нет, это предмет отдельного рассмотрения. Важно, что это курс против Русской Идеи, против русской истории, против русского смысла, против русского общества, против народа как органической духовной и культурной цельности. И это очень серьезно.

Через год-другой после прихода Путина к власти в начале 2000-х еще можно было надеяться, что у него просто связаны руки, что он все еще в плену определенных обязательств, что он не свободен. 12 лет суверенного правления — достаточный срок, чтобы с этой надеждой расстаться. Нет ни одного знака, что он возвращается с какой-то новой тайной повесткой дня, настоящей и решающей, которая бы на сей раз соответствовала Русской Идее полностью. Надо со всей ответственностью признать: так не бывает.

Время ушло. Теперь мы будем пожинать плоды уже того, что нам известно. Граничные условия понятны: Путин не выйдет за пределы той формулы, в которую вцепился намертво. Никто не дождется ни либерализма без патриотизма, ни патриотизма без либерализма. Будет ли Путин отстаивать и в дальнейшем национальные интересы, суверенитет, державность в таком случае? Убежден, что да. Это часть его сущности. И, кстати, это не мало. Сделает ли он хотя бы один решительный шаг к реальному оздоровлению общества, политики, экономики, культуры? Вернет ли народ в историю? Убежден, что нет. Он на это не нацелен и, скорее всего, и не способен. Уступит ли он в таком случае все пространство либералам и западникам? И снова нет. Их надежды будут так же обмануты, как надежды патриотов. Вот с чем мы будем иметь дело в ближайшие годы. Увы, или к счастью, акценты расставьте сами.

То, что я пишу, это не апология Путина и не его денонсация. Ницше сказал однажды, после того как Лу Саломе отказала ему в любви: «Если бы я был богом, я бы создал Лу Саломе другой». Если бы я был президентом России, я бы все сделал по-другому. Иначе, чем Путин. Что-то я признаю верным. Что-то — категорически ошибочным. И, увы, баланс не изменен — ровно наполовину он прав, а наполовину нет. Путин так стоек в защите, даже навязывании своей половинной правоты (равно как и половинной неправоты). Ни шагу в сторону. Он не изменится. Я все-таки уверен, что ему это дорого станет. 12 лет — большой срок. И это почти приговор. Не мой. Это приговор Русской Идеи. Говорю наполовину со злорадством, наполовину с сожалением и искренней скорбью. Но никакого будущего для страны я с этим человеком не вижу. Не вижу и прошлого. Он воплощает в себе пустое технологическое настоящее, выносить которое становится все труднее.

И снова: стоит только сравнить Путина с президентами других стран (Запада, конечно), и нас отбросит в другую крайность — равных ему нет, he is simply the best. И это сущая правда.

Я задумывал опубликовать эти заметки раньше. Материалов хватало. Но всякий раз не мог увидеть финала. Осцилляция вокруг противоестественного компромисса патриотизм/либерализм всякий раз создавала впечатление, что вот-вот все прояснится. Но есть уравнения, которые не имеют решения, ряды, которые не поддаются интеграции. Путин есть неопределенность, он есть да/нет, ускользающее мерцание — свет/несвет. Нет, все-таки свет… О, черт, кажется, погасло. Нет, вроде светит… И так 12 лет нашей с вами жизни — тянет, но не рвет. Какая тоска…


Оригинал ]]>http://www.odnako.org/magazine/material/show_14777/]]>

Михаил Веллер

Декабрьская диспозиция

26 декабря 2011, 19:08

Любо-дорого посмотреть на аттракцион: власть оседлывает тигра русского бунта. Правда, если тигра удается оседлать, он оказывается коровой.

Гениально: старинного из лучших друзей Путина, Алексея Кудрина, внедрить на митинг и поручить организацию оппозиционной партии и переговоры с властью. Бедная жертва медведевской истерики записан вольнодумцами в оппозиционеры. Это не он уже высасывал максимальные суммы из бюджета для складирования за границей. Не он в кризис раздавал эти миллиарды приближенным банкирам и олигархам. Самое гениальное: не все еще поняли, что это – новая упаковка для старой власти. Мимикрия самосохранения.

Гениально гражданское чувство «светской львицы Ксении Собчак». Не надо менять власть, надо на нее влиять. Не надо думать плохо о Суркове, он умен и интеллигентен, вы о нем еще пожалеете. Гм, и вообще немало людей в стране со скверным чувством отнесутся к чему угодно, если там присутствует Собчак. Золотая молодежь против золота, да-да.

Когда Божена Рынска и Тина Канделаки позиционируются жертвами и борцами, гламурный глянец протестов вызывает здоровое желание рабочих-танкостроителей разогнать их со всей рабочей страстью.

Когда процветавший в воровской власти Касьянов рвется обратно во власть, но уже другую, потому что эта его выкинула, - о да, это оппозиция от самой глубины оскорбленной души.

Гениален Е-кандидат Прохоров. Разумеется, именно миллиардер лучше всех установит такой порядок, чтоб миллиардеры поприжались, а обираемые ими приподнялись. Он наконец выпустит Ходорковского, и новый тандем из двух олигархов всем отмерит счастья. И будет свобода. И это вовсе не Кремль снял запрет на упоминание самой фамилии Прохорова в центральных СМИ. А вот так. Леонида Ивашова честнейшая ЦИК не утвердила кандидатом в президенты, нашла запятую в бумажках, а вот независимого Прохорова – с ходу.

А кого ставить во власть?.. Генерал Ивашов не то думает, экономиста Глазьева давно не слышно, Навальный пусть-ка сначала побудет депутатом (как гениально предложил недавно один мыслящий журналист).

Почему, кстати, на том же митинге 24 не выступали Людмила Алексеева или Геннадий Гудков? Хватит и Кудрина, он важнее?
Такое ощущение, что одни очевидные вещи забываются. А другие не понимаются.
Что Путин был поставлен во власть кланами (условно говоря) Березовского, Волошина и Дьяченко для сохранения позиций и имущества тех, кто захапал все в 90-е. Что для власти главное сохранить свое состояние, а не конкретного человека. Что министры обороны, образования, культуры, минсоц (и здавоохранение-то как министерство ликвидировали), эконом и т.д. – это коллективный Путин, его пацаны. Что дело в системе, а не в людях.

Не понимают главнейшего. Что свобода без жестких законов государства следующей фазой имеет неизбежно право сильных и бесправие слабых. Так русских либерализм стремительно перетек в русский авторитаризм.

И что нельзя ломать старое, не имея четкого плана нового: что строить будем? Как и для чего? Глупо и бесполезно выдвигать негатив без позитива. И только безмозглые краснобаи вещают пустыми фразами типа: «Надо сделать так, чтобы власть исполняла свои обещания!» Конкретней надо, чтобы внятно и исполнимо.

...Прошло три для после появления моей «Программы» - и Медведев объявил о почти снятии ограничений на создание партий и выдвижение кандидатов. Я че-то не понял: я пишу для Кремля, или может наоборот, для оппозиции?..

]]>Блог Михаила Веллера]]>

История Парагвая в 19 веке. Всё очень похоже на день сегодняшний...

Юрий Нерсесов
ГЕНОЦИД ВО ИМЯ ДЕМОКРАТИИ




Какое историческое событие занесено в "Книгу рекордов Гиннеса" в качестве примера крупнейшего в мировой истории геноцида целого народа? Гитлеровские газовые камеры? Даже если считать, что они существовали, что с каждым годом опровергается всё большим количеством историков, всё равно большинство евреев Вторую Мировую войну пережило вполне благополучно.

Событие, занесённое в знаменитую книгу, по гнусности и лицемерию намного превзошло нацистский террор, но до сих пор успешно обходится во всех учебниках истории. С 1864 по 1870 год мировое сообщество в составе Британской империи, Франции, США, Бразилии и Аргентины истребило 85 ПРОЦЕНТОВ НАСЕЛЕНИЯ маленькой латиноамериканской страны Парагвай.

Чудовищная бойня открыто оплачивалась международным банкирским домом Ротшильдов, тесно связанным со знаменитым финансистом британским банком "Бэринг бразерс" и другими финансовыми структурами, где традиционно ведущую роль играли соплеменники Ротшильда. Особый цинизм геноциду придавало то, что проводился он под лозунгами освобождения парагвайского народа от ига диктатуры и восстановления в стране демократии. По существу, "мировое сообщество" впервые опробовало здесь схему, в последний раз применённую против Югославии и ныне готовящуюся для России. Реальные же причины, как обычно, оказались сугубо экономическими.

Перестройка по-латиноамерикански

Так называемая национально-освободительная революция в латиноамериканских колониях Испанской и Португальской империй, по существу была инспирированным извне бунтом тамошних Кравчуков и Шеварнадзе против своих "федеральных центров". Колониальная верхушка хотела самолично распоряжаться огромными богатствами континента, а заварившая всю кашу Великобритания желала скупать всё это добро максимально дёшево. Повстанческие армии получили сотни миллионов фунтов стерлингов на закупку оружия, в их рядах сражалось свыше 6000 британских наёмников, и когда испанцев с португальцами выгнали, за всё пришлось расплачиваться. Спустя всего 12 дней после прихода к власти аргентинские демократы в 7 раз снизили налог на экспорт кож и сала. Ещё через месяц снимается запрет на вывоз золотых и серебряных монет. Взамен из Англии ввозились пароходы, парусники, паровозы, рельсы, ткани, кухонная утварь, женские украшения, конская сбруя и даже брусчатка для мостовой. Поток дешевых британских товаров подорвал только начавшую развиваться местную промышленность. Неудивительно, что итоги революции английские бизнесмены встретили как манну небесную, а британский министр иностранных дел Каннинг прозорливо заметил: "Испанская Америка свободна, и, если мы не расстроим бездарно это дело, то она — английская".

Свободой и английским ширпотребом аргентинские демократы изо всех сил стремились облагодетельствовать и соседние страны. По их мнению, все территории, входившие в вице-королевство Рио-де-ла-Плата (современные Аргентина, Чили, Боливия, Уругвай и Парагвай) должны были и теперь оставаться под их руководством, проводя рыночные реформы согласно британским рецептам. Начать решили с Парагвая, которому предъявили соответствующий ультиматум, подкрепленный экспедиционным корпусом генерала Бельграно.

Приднестровье в джунглях

Не имеющий выхода к океанам и лишенный полезных ископаемых Парагвай был, пожалуй, самой глухой дырой испанской империи. Европейских переселенцев (особенно женщин) он привлекал мало, в результате чего две трети населения составляли свободные крестьяне-метисы (дети от смешанных браков испанцев с индианками).

Жители Парагвая отнюдь не питали нежных чувств к далекой одряхлевшей Испании, но еще меньше хотели подчиняться молодой, энергичной и чертовски близко сидящей аргентинской хунте. Созванное 24 июля 1810 года расширенное заседание органов местного самоуправления отвергло ультиматум Буэнос-Айреса, и вскоре непрошеные "освободители" были наголову разбиты. Таким образом, сложилась ситуация, похожая на приднестровскую: формально сохранивший верность империи регион нанес поражение восставшей колонии, в которую он входил.

Подлинным идеологом новой власти стал талантливый адвокат Хосе Франсиа, прославившийся удачным и зачастую бесплатным ведением дел бедняков. Прежде чем он занялся адвокатской практикой, ему довелось побывать офицером, торговцем, преподавателем духовной семинарии и депутатом местного самоуправления, что позволило ему досконально изучить все стороны жизни страны. .

Франсиа был известен как убежденный сторонник независимости Парагвая. На одном из заседаний правительства, когда часть ее членов стала склоняться к соглашению с Аргентиной, он положил на стол два пистолета и заявил: "Вот мой аргумент против Испании, а вот против Буэнос-Айреса". Народ поверил Франсии, и вскоре всенародно избранные делегаты Национального Конгресса объявили его пожизненным диктатором.

Естественно, западным приватизаторам это не нравилось, и уже в марте 1820 года был раскрыт инспирированный зарубежными спецслужбами заговор, во главе которого стояли, в основном, помещики и высшие офицеры. Франсиа реагировал молниеносно. Руководителей заговора расстреляли. Распоряжением верховного диктатора были высланы из страны все граждане Испании и на два года полностью прерваны отношения с внешним миром. За это "мировое сообщество" заклеймило Франсиа как кровавого тирана, хотя на самом деле за годы его правления преследованиям властей подверглось всего около 1000 человек, из них 68 было расстреляно, а остальные отделались тюрьмой или высылкой.

Чрезвычайное положение, введенное после раскрытия заговора, позволило практически покончить с терроризировавшими население преступными шайками. Резкое сокращение импорта компенсировалось расширением отечественного производства. Особое внимание правительство уделяло развитию сельского хозяйства. Франсиа конфисковал все земельные угодья испанцев, церковников и участников антиправительственных заговоров. Часть национализированных земель за символическую плату сдавалась в бессрочную аренду всем желающим с единственным условием: использовать полученные участки только для земледелия и скотоводства. Снижение налогов на производство стимулировало развитие государственной промышленности. В массовом порядке создавались школы. Парагвай стал единственной страной Южной Америки, где существовало всеобщее бесплатное начальное образование.

Располагая неограниченной властью, глава государства ни разу не использовал ее в целях личного обогащения. Жалованье, установленное ему Конгрессом, он сначала урезал. а потом и вовсе от него отказался, предпочитая жить за счет сбережений, сделанных еще до прихода к власти. Неудивительно, что авторитет Франсии, получившего в конце жизни от народа неофициальный титул El Supremo (Верховный) был абсолютен. Когда же 13 октября 1840 года, простудившись во время верховой прогулки, 74-летний диктатор скончался, по всей стране люди рыдали так же, как и 112 лет спустя плакала Россия, узнав о смерти другого Верховного.

После смерти Франсии во главе парагвайского государства стал другой известный адвокат, сын бедного сапожника, Карлос Лопес. Поскольку внешняя угроза к тому времени ослабла, новое правительство открыло границы, установило дипломатические отношения с большинством стран мира и стало бурно развивать международную торговлю.

Дав зеленый свет честным предпринимателям, Лопес не забывал бить по рукам любителей на халяву поживиться за государственный счет. Исключений не делалось ни для кого. Узнав, что американский консул Гопкинс создал фирму по незаконному вывозу парагвайских товаров, президент немедленно прикрыл лавочку, а самого Гопкинса без церемоний вышвырнул из страны. Когда же получившая разрешение на проход в территориальные воды Парагвая штатовская канонерка вместо заявленных научных исследований занялась осмотром военных объектов, парагвайская береговая артиллерия без колебаний открыла огонь. Получив серьезные повреждения, корабль с незадачливыми "учеными" в панике бежал. Протесты и угрозы США были оставлены без ответа.

Быстро развивалась страна и при сменившем скончавшегося в 1862 году К.Лопеса его сыне Франсиско. Его стараниями к середине XIX века Парагвай превратился в самую передовую страну Латинской Америки. В ней были богатые, но не было нищих и почти отсутствовала преступность. Парагвай полностью обеспечивал себя тканями, бумагой, стройматериалами, оружием и боеприпасами. Действовала одна из первых в Южной Америке железных дорог, работала телеграфная связь, национальная валюта была устойчива, как ни в одной другой латиноамериканской стране, а внешнего долга не было вообще.

Существование южноамериканского государства, не позволяющего себя грабить, подрывало все мыслимые устои. Когда же президент соседнего Уругвая решил последовать этому примеру и ограничить произвол английских и американских корпораций, терпение "мирового сообщества" лопнуло.

"Я умираю вместе со своей Родиной!"

Действующий по указке Англии и США бразильский император Педро II 10 августа 1864 года объявил войну Уругваю и захватил его столицу Монтевидео. Так как через этот порт осуществлялась вся внешняя торговля Парагвая, его захват враждебным государством автоматически приводил к экономическому удушению страны.

Президент Лопес был вынужден начать военные действия против Бразилии. Овладев бразильскими пограничными крепостями, парагвайские войска двинулись в южном направлении, чтобы соединиться с остатками армии Уругвая. Успешно начатое наступление провалилось из-за предательства командующего экспедиционным корпусом генерала Эстигаррибии. Изменник завел свой 8-тысячный отряд в ловушку в городе Уругваяна, где тот был окружен и уничтожен 30-тысячной бразильской армией.

Явно предвосхищая ельцинскую провокацию в октябре 1993 года, "мировое сообщество" тут же завопило об "агрессии". 1 мая 1865 года Бразилия, Аргентина и оккупированный Уругвай заключили договор о союзе против Парагвая, и в марте 1866 года вторглись на его территорию. Исход войны казался заранее решённым. Страна была полностью отрезана от внешнего мира, ее население составляло 1,4 миллиона человек, в то время как одна Бразилия имела свыше 10 миллионов при неограниченной военной помощи Англии, Франции и США. По планам "Тройственного союза" война должна была завершиться не позже чем через 3 месяца.

Основная борьба развернулась за крепость Умайту — центральный пункт всей парагвайской обороны, названный за стойкость защитников южноамериканским Севастополем. Многократные атаки интервентов захлебнулись, а несколько их отрядов были разбиты смелыми контрударами парагвайской армии. Тогда бразильское командование решило обойти Умайту с севера. Новая бразильская армия почти год продиралась сквозь джунгли. Не имея свободных войск, Лопес бросил на них отряд женщин. В сражении при Корумбе лихие девчата вместе с гарнизоном крепости полностью разгромили оккупантов, загнав их в болото, где незадачливых вояк прикончила тропическая лихорадка.

Не сумев добиться победы силой, интервенты сделали ставку на измену. Американский посол Уошборн организовал заговор с целью свержения Лопеса. И опять ничего не вышло. Заговор раскрыли, посла с подельниками выслали. Правительство США обещало их наказать и, естественно, соврало.

Пришлось опять штурмовать Умайту. В бой бросали всех, кого могли. Армия интервентов пополнялась бразильскими рабами, которым обещали свободу после окончания войны, иностранными наемниками и бандами боевиков бразильских и аргентинских помещиков. Из Европы и США шел непрерывный поток оружия: новейшие винтовки, пушки, и главное, мощные мониторы с броней, неуязвимой для парагвайской артиллерии. В августе 1868 года после 30-месячной осады Умайта пала. Спустя еще четыре месяца главные силы парагвайской армии были разбиты и оставили столицу страны Асунсьон.

Разгром армии не означал конца боевых действий. Лопес увел остатки своих отрядов в горные районы Кордильер и перешел к партизанской войне. Против оккупантов поднялось все население. Каждую деревню приходилось брать штурмом, после чего всех жителей, включая детей, обычно вырезали. Даже враждебный Парагваю бразильский историк Роше Помбу, признавая массовый героизм парагвайцев, впоследствии писал: "Множество женщин, одни с пиками и кольями, другие с малыми детьми на руках яростно швыряли в атакующих песок, камни и бутылки. Настоятели приходов Перибебуи и Валенсуэла сражались с ружьями в руках. Мальчики восьми-десяти лет лежали мертвые, и рядом с ними валялось их оружие, другие раненые проявляли стоическое спокойствие, не издавая ни единого стона".

Последнее сражение парагвайской войны произошло 1 марта 1870 года в ущелье Серро-Кора. В неравном бою отряд Лопеса был полностью истреблен. Последними словами раненого президента были: "Я умираю вместе со своей Родиной!". За шесть лет войны население Парагвая с почти полутора миллионов уменьшилось до 221 тысячи. Из оставшихся в живых лишь 29 тысяч составляли взрослые мужчины, включая стариков и инвалидов. Война закончилась. Воевать стало не с кем.

Лишившаяся половины территории обескровленная страна превратилась в жалкую англо-американскую полуколонию, известную сегодня одним из самых низких в мире уровней жизни, разгулом наркомафии, огромным внешним долгом, полицейским террором и коррумпированностью чиновников. У крестьян отняли землю, отдав ее кучке помещиков, приехавших в обозе оккупантов. Впоследствии они создали партию "Колорадо", до сих пор правящую страной во имя интересов доллара и дядюшки Сэма. Демократия восторжествовала.

]]>http://worldcrisis.ru/crisis/927827]]>

Скончался Сергей Капица. Вот один из его последних публичных текстов.
]]>http://www.snob.ru/magazine/entry/49621]]>

Великолепная статья. Очень грустно, что Капицы нет больше с нами.

Мр-р-ракобесие

Неоднократно наблюдал в сети - в связи с известными событиями - предсказания о "клерикализации" РФ, "торжестве мракобесия" и "РПЦ как новом агитпропе". Извините, вынужден дезавуировать.

От мракобесия человек получает удовольствие двумя путями.

Во-первых, мракобесие, упоение собственным незнанием, служит ссылкой, путём к воспоминаниям детства золотого. Мир прекрасен и удивителен, однако безопасен, потому что рядом большой и сильный папа. Схожие чувства испытывают поэты, влюблённые и сумасшедшие. "Ненаказуемо", потому что это вполне личный экспириенс. Пусть их. Хоть в РПЦ, хоть в нирвану, хоть в Красную армию.

Во-вторых, мракобесие есть единственный способ для неучёного обывателя (далее, без оскорбительных коннотаций, "плебея") рассчитаться с учёным.

Дело в том, что прямое взаимодействие плебея и учёного должно подчиняться достаточно строгим правилам вежливости, причём по отношению к обеим сторонам. Учёный должен выглядеть для плебея безобидным психом ("квазары... суперстринги... хех!"), плебей должен выглядеть для учёного полезным придатком к лабораторному оборудованию ("и вон тот шкаф, пожалуйста, передвиньте, а то к микроскопу трудно пройти"). На этой почве нетрудно обрести настоящее взаимоуважение.

Проблемы начинаются тогда, когда этих правил нет, так что плебей и учёный друг другу мешают. При этом учёный способен испортить жизнь плебею эксклюзивным, очень деликатным способом - нет, вовсе не развеять удобные плебейские иллюзии каким-нибудь открытием, а наоборот: намеренно или случайно - в порядке мыслей вслух - задать такой интересный и неразрешимый вопрос, который застрянет у плебея в голове. Так, знаете ли, человека с ума свести можно.

И единственный способ рассчитаться за это - выставить собственное незнание как нечто превосходное по отношению к учёности. "Эх, мил-человек, в дерьме не разбираешься, а о боге толкуешь", как в той шутке о лекторе общества "Знание".

Так вот, родные мои. РПЦ на рынке мракобесия успеха не видать. Там, где прошли "кашпир во время чумака"(с), зелёные человечки и прочее ананербе, попам делать нечего. Я уж не говорю о самом способе подачи материала, когда телепередача кроет проповедь, как бык овцу.

Для того, чтобы поставить на вид учёному недостаточность его знаний в якобы сотворённом богом мире, надо как минимум разбираться в предмете этих знаний. Попам тут уже достаточно щёлкнуто по носу. А для того, чтобы торжествующе произнести: "по телевизору показали, что на Урале есть подземное неандертальское капище, а в нём летающая тарелка, из которой идёт экстрасенсорное излучение - не можешь объяснить? То-то, с-сука..." - никаких знаний не требуется.

Это уровень мракобесия, на котором присутствуют не вещающие с амвона реакционные клерикалы, а всякие ясновидящие и чуткослышащие, заговоры-привороты и потомственные шаманы. Удовольствия плебею от презрения к учёности они предоставят больше и лучшего, нежели неповоротливая полуофициальная церковь, всей фантазии у функционеров которой хватает только на вмешательство в школьные программы и демонстрацию "святынь".

Именно поэтому траектория развития мракобесия в РФ - а это штука для Администрации полезная, кто бы спорил (например, "Путин как тайный спаситель России и Штирлиц в либеральном Кремле" - оно самое) - идёт никак не через РПЦ, а через сенсационализм как таковой.

"Звёзды" ("всё о девятнадцатом замужестве любимого исполнителя"), ток-шоу ("ой, я не знаю, зачем я облила его борщом..."), катастрофы ("трое погибли в перевернувшемся маршрутном такси"), непознанное ("круги на полях появились возле заколдованного озера") и довеском к этому собственно религиозные заморочки, да и то в стиле мироточащих икон и леденящих душу предсказаний иеромонаха Нидадудия.

Какая уж тут клерикализация, какой агитпроп, какое использование государственных мощностей для наращивания возможностей РПЦ? Тут всё наоборот, обычный модус операнди Администрации РФ: проживать ранее накопленный чужой капитал, в данном случае символический. Нефть, газ, советская инфраструктура, авторитет РПЦ - один хрен. Рванина гуляет.

Таково моё имхо.
=============

Из ]]>ЖЖ 17ur]]>

Заявление журналиста Rolling Stone Евгения Левковича в СК: «Я являюсь единственным организатором беспорядков на Болотной площади 6 мая»

]]>http://www.echo.msk.ru/blog/echomsk/945256-echo/]]>

Я Минкина, как бы сказать, не очень. Но конкретно здесь должен признать - все по делу. Почитайте...

Г-н президент, с чего начинается Родина? Помните, вы нам пели:
«С картинки в твоём букваре».

Это значит, ребёнку уже семь лет; он пошёл в школу (значит, есть ножки); держит в руках букварь (значит, есть ручки) и смотрит на картинку — значит, не слепой.

С чего начинается Родина у грудных даунов и калек? Если ребёнку семь дней, и у него ни рук, ни ног, то российские родители от него скорее всего откажутся и он будет мучительно умирать несколько лет. Только один шанс у него стать счастливым — если иностранцы усыновят.

Вы собрали «Большую Пресс-конференцию», и первый же вопрос был о законе, который запрещает усыновление в Америку. (Дума приняла его накануне во втором чтении. Закон этот сразу стали называть людоедским.)

Произошло абсолютно неслыханное: вас об этом спросили восемь раз! Это был бунт. Даже вторично задавать президенту один и тот же вопрос, добиваясь честного ответа, считается грубейшим нарушением протокола и приличий. Но журналисты выполняли свой гражданский и профессиональный долг и не побоялись вызвать ваш гнев и гнев своих главных редакторов.

Вы каждый раз отвечали, что полностью поддерживаете закон и понимаете аргументы депутатов. Вам, очевидно, нравятся эти патриотические аргументы.

Первый. «Российские сироты, усыновлённые в Америку, лишаются Родины». Это лицемерие. У маленьких детей нет политического мышления. Они даже папа-мама ещё не говорят (а некоторые вообще не заговорят). У них нет абстрактного мышления. Нет понимания философских категорий (Родина, Добро, Зло).

Они кричат и плачут от боли, холода, голода. Персонал их очень часто наказывает за то, что они кричат и плачут. Если приют, — где они мучаются, корчатся в ледяной кровати, в моче и кале, — Родина, то они не могут её любить. А она уж точно их не любит.

У грудного нет патриотизма, нет совести, чувства долга — это всё формируется гораздо позже. А вот у депутатов, поскольку они взрослые люди, всё это должно быть.

В среду, в день голосования, возле Думы было полно автозаков и автобусов с ОМОНом. Жаль, вы не приказали затолкать депутатов в автозаки (всех 400, которые проголосовали «за») и — в приюты. Не на годы; всего на три недели — вместо Куршевеля, где они сейчас будут отмечать Рождество Христово очень дорогим шампанским.

Там, за границей, растут и учатся дети, внуки, племянницы и племянники депутатов, министров, губернаторов, сотрудников Администрации Президента России. Многие из них никогда не вернутся. Значит, ваши чиновники лишили их Родины, не так ли?

Надо, надо было отправить депутатов в приюты к брошенным детям. В первую очередь Никонова, который с трибуны Думы (со слезами в голосе) требовал принять людоедский закон. Наследственное? Дедушка Никонова — сталинский нарком Молотов (по прозвищу «Каменная жопа» — потому что мог много часов сидеть на совещаниях, не отлучаясь в туалет) собственную жену покорно отдал в концлагерь; а внук — обрекает на мучения каких-то чужих уродов. А потом будет опять улыбаться членам Валдайского клуба, поднимать «имидж России за рубежом», расходуя неплохой бюджет...

(Заметим в скобках, г-н президент, что мы намерены сделать всё, чтобы тем, кто проголосовал за людоедский закон, никто не подавал руки. В «список Магнитского» их, может, и не включат, но шарахаться, как от зачумлённых, надеемся, будут даже вежливые дипломаты.)

Второй аргумент. «Надо, чтобы нашим сиротам здесь было хорошо». Этот довод вы повторили на пресс-конференции и даже сослались на премьер-министра Медведева: мол, вы с ним это обсуждали.

Спасибо большое. Мы полностью согласны: надо, чтобы здесь было хорошо. Ещё надо, чтобы здесь делали хорошие машины.

Но пока здесь делают плохие «Жигули», вы, г-н президент, ездите на «Мерседесе», и ваш кортеж — весь в «Мерседесах», и ваши депутаты — все в «Мерседесах», «Ауди», «Майбахах» и пр., а ваш премьер-министр недавно по телевизору рекламировал роскошный BMW.

Это мы к тому, что когда здесь станет хорошо (не для депутатов, а для больных сирот) — тогда и усыновлять американцам здесь будет некого, и запрещать не придётся. Американцы никого не усыновляют в Японии, Германии, Франции, Италии, Англии... Усыновляют в России, в Китае, на Украине... Понятно почему?

А как скоро, г-н президент, сиротам здесь станет хорошо? Уж кому об этом знать, как не вам.

14 января 2002 года вы приказали «принять незамедлительные меры по решению проблем детской беспризорности».

Встречаясь с женщинами накануне 8 марта 2002-го, вы сказали: «Сегодня страна переживает третью волну беспризорности после Гражданской и Второй мировой войн».

Прошло почти 11 лет.

19 февраля 2002-го. «Число беспризорных детей в России приближается к трём миллионам». (Заместитель Генерального прокурора России Н.Макаров.)

28 апреля 2005-го. «Число беспризорных и безнадзорных детей приближается к четырём миллионам». (Заместитель Генерального прокурора РФ Фридинский.)

1 июня 2005-го (День защиты детей). «Россия переживает сейчас третью после Гражданской и Великой Отечественной войн волну беспризорности». (Глава МВД Нургалиев.)

...Не станем цитировать дальше; цифры всё равно не меняются. Но обратите внимание, г-н президент, как ваши слова о «третьей волне» повторил Нургалиев через три с лишним года после вас. Эти слова повторяют и сейчас.

Первая волна — после Гражданской войны. Вторая — после Великой Отечественной. А третья — после какой?

Вы — пловец, вы знаете, что такое волна. Это такая штука, которая плавно поднимается и опускается. А число беспризорников взлетело и стоит. Это не волна, это вертикаль.

***

Вся русская пресса в ужасе от этого закона. Опубликован (в «Ведомостях») поимённый список четырёхсот проголосовавших за запрет усыновления. Мы, надеюсь, тоже сделаем это.

Зачем? Страна должна знать своих героев. Народ должен знать, как голосуют его избранники. И друзья, и родственники тоже должны знать.

Приходит депутат домой: «Здравствуй, папочка-палач, как тебе работалось, скольких казнил, устал?» Приходит депутат на концерт или на футбол — никто руки не подаёт: мараться неохота...

Это не жестокость, г-н президент, это справедливость. Ведь моральные страдания депутата, даже если родной сын плюнет ему в лицо, ни в какое сравнение не идут с мучением детей-калек в приютах. А ведь он, депутат, своим голосованием оставил этих детей мучиться и страдать — на годы.

...Г-н президент, помните Маяковского? «Мы говорим «партия» — подразумеваем «Ленин»! Мы говорим «депутаты» — подразумеваем «Путин». Депутатское большинство — ваши покорные рабы (рабы раба на галерах). Даже если вы им прямо не приказали запретить американцам усыновление, то, нет сомнений, они это сделали, чтобы вам угодить. Именно вам.

На пресс-конференции вы сказали, будто этот закон выражает мнение большинства граждан. Откуда это известно? Разве был референдум?

Кто вам это сказал? И почему вы думаете, что этот тип сказал правду? Вы же ежедневно сталкиваетесь с враньём ближайшего окружения. Они вам сказали, например, что «всё готово для саммита АТЭС». А потом оказалось: миллиарды украдены, дорогу размыло, пятизвёздочный отель существует только на бумаге...

В среду вечером, сразу после принятия Думой этого закона, я был в прямом эфире «Русской службы новостей». Эту радиостанцию не назовёшь либеральной и тем более «госдеповской». Я говорил там то же самое, что вы сейчас читаете. И ведущий поставил на голосование: одобряют слушатели мою позицию или они против. Был шквал звонков (по словам ведущего, число голосовавших было в 5–6 раз больше обычного). 95 процентов поддержали ту позицию, которую мы отстаиваем в этом письме. 5% были против. Такое соотношение не может быть случайной погрешностью. Ведущий ставил тему на голосование ещё дважды, и каждый раз на нашей стороны было более 90 процентов. Подчёркиваю: это не была аудитория какого-нибудь радио, хоть сколько-нибудь вам враждебного. Звонившие — полноценные граждане, они в это время (18.30) сидят за рулём — водительские права доказывают, что эти люди не идиоты. А вы за кого их держите?

...Отвечая на вопрос об этом законе, вы (не зная, что таких вопросов будет ещё семь) сделали резкий финт и стали с возмущением говорить о том, как американцы пытают людей в Гуантанамо и тюрьме Абу-Грейб. Это проверенный способ; раньше такой аргумент звучал «Зато у вас там негров линчуют».

В Америке пытают — это третий расхожий аргумент.

Да, там пытают террористов, пойманных живьём, и тех, кого подозревают в терроризме. Что поделаешь, это война. Когда наши ловят террориста (или подозреваемого), то из него любым способом достают всю информацию. Это, увы, необходимость. Надо, чтобы пойманный как можно скорее сообщил пароли, явки, адреса — это поможет предотвратить теракт, спасти людей. И в Москве любым способом достают из пленника информацию, и в Чечне, и в Америке. Недавно показали человека, который, как утверждалось, планировал ваше убийство. Рожа этого парня была распухшая и вся вымазана зелёнкой — думаете, это ему прыщики прижигали?

Г-н президент, мы вас спрашиваем: как можно мучить детей в приютах? А вы нам рассказываете, как пытают террористов. Младенцы — не террористы. За что Дума (покорная вам) решила оставить их здесь в ожидании светлого будущего, когда им тут сделают хорошо?

***

Каждый младенец, как только вылез на свет божий, — уже гражданин РФ. Ему повезло — его интересы защищает Конституция РФ. Там есть статья 27: «Каждый может свободно выезжать за пределы Российской Федерации».

Ну, и с какой стати эти депутаны, нарушая Конституцию, препятствуют гражданам РФ свободно выезжать отсюда куда угодно?

Если гражданин — несовершеннолетний, то решать могут только родители. Если он сирота — только органы опеки.

По закону органы опеки должны исходить исключительно из интересов ребёнка. Ни патриотизм, ни зловредные американские законы против наших коррупционеров и убийц, ни санкции ООН, ни вся наша Государственная Дума вместе с Советом Федерации права голоса в этом вопросе не имеют.

Опека должна решить, где ребёнку будет лучше — где за ним будет лучший уход, лучшее лечение, протезы, лекарства... Пока всё это лучшее — там, на Западе. Поэтому туда всё ваше окружение ездит лечиться, там покупают лекарства...

А когда здесь от тяжёлой болезни начинает умирать ребёнок, в газетах и на радио публикуются мольбы о помощи: помогите собрать деньги на операцию за границей! помогите собрать деньги на дорогие лекарства! Бюджет со скрипом, с невероятной волокитой иногда успевает дать сколько-нибудь, а иногда — поздно, ребёнок умер, не дождавшись помощи от Российской Федерации.

Но если американцы усыновили больного ребёнка, то тратить на него бюджетные деньги уже не придётся, слава богу, больше останется на чемпионат мира по футболу.

Ещё один постоянный аргумент против усыновления в Америку: там погибло 19 детей из России.

Да, из десятков тысяч усыновлённых там погибло 19. За эти же годы здесь, в России, погибли тысячи. На днях опубликован список — бесконечный мартиролог! — детей, которых родные матери, отцы, отчимы убили всего лишь за то, что они плакали, мешали. Детей выбрасывают из окна, душат, морят голодом до смерти, разбивают голову об угол; откройте в интернете ]]>http://www.interfax.ru/society/txt.asp?id=281548]]> — почитайте сами.

А потом задайте себе вопрос: если бы те приблизительно 80 тысяч больных детей (которых усыновили американцы) остались бы здесь, то сколько из них умерло бы? 19 или сотни? или тысячи?

...На пресс-конференции вы упомянули своего друга Шрёдера, который усыновил двух детей из России. Нам сложно брать пример с немецких канцлеров. Лучше бы с вас.

Мы не первый раз пишем вам об этом, г-н президент. Возьмите с полки томик «Писем президенту» (Чуров нам рассказывал, что у вас в Ново-Огарёве эти книжки есть), откройте письмо под названием «Царская милость». Там есть прямое обращение к вам и просьба подать подданным благой пример:

«Милость пойдёт на пользу и народу, который легко заражается от властителя как жестокостью, так и милосердием. Например, если вы усыновите сироту, то и губернаторы, мэры, министры начнут усыновлять (забросив горные лыжи в чулан, где уже валяются теннисные ракетки)».

...Окончательное решение — в ваших руках, г-н президент. Не подписывайте этот закон.

30 декабря 2006 Саддам Хуссейн быд казнен американскими захватчиками. Вот прощальное письмо Хуссейна. Скорее, интересно не само письмо, а дань памяти лидеру Ирака...

«ВЕЛИКОЙ НАЦИИ, НАРОДУ МОЕЙ СТРАНЫ И ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ.

Многие знали автора как преданного, честного, заботливого, мудрого, справедливого, решительного человека, заботящегося о здоровье народа и страны… и моё сердце достаточно велико, чтобы обнять каждого без различия.

Вы все знаете вашего брата, очень хорошо, и он никогда не согнётся под деспотом, и, согласно воле тех, кто любил его, останется мечом и знаменем. И таким вы хотели бы видеть своего брата, сына или вождя … тот, кто поведёт вас (в будущем), должен обладать такими качествами.

Я приношу себя в жертву. Если этого хочет Бог, он прикажет мне встать в ряды мучеников и настоящих людей, или Он отложит это… Но давайте подождём, ведь от него зависит судьба несправедливых наций…

Помните, что Бог позволил Вам стать примером любви, прощения и братского сосуществования… Я призываю вас отказаться от ненависти, поскольку ненависть не позволяет человеку действовать честно, она ослепляет его и мешает думать, даже по отношению к иностранцам, которые напали на нас, и к тем, кто ими правит. Любой, кто раскаивается — в Ираке или за границей — Вы должны простить ему.

Вы должны знать, что среди агрессоров есть те, кто поддерживает вашу войну против захватчиков, и некоторые выступают за защиту таких заключённых, как Саддам Хусейн … некоторые из этих людей искренне плакали, когда они сказали мне до свидания.

Дорогие праведные люди, я прощаюсь с вами, но я буду с милосердным Аллахом, который помогает тем, кто находит в нём утешение, и который никогда не принесёт горя ни одному честному верующему. Аллах велик, Аллах велик… да здравствует иракский народ! Да здравствует Ирак, да здравствует Ирак! Да здравствует джихад! Да здравствует Палестина! Да здравствуют моджахеды!

Дополнительное поясняющее замечание:
Я написал это письмо, потому что адвокаты сказали мне, что так называемый „криминальный суд”, созданный и названный так захватчиками, позволит так называемым „обвиняемым” выступить с последним словом. Но суд, во главе с его председателем, не дал нам шанса сказать ни слова и вынес вердикт без объяснений, просто зачитав продиктованный оккупантами приговор, так и не предоставив доказательств. Я хочу, чтобы люди знали об этом».

Саддам Хусейн. Президент и главнокомандующий иракскими вооружёнными силами моджахедов.

Источник: ]]>рассылка журнала Forbes]]>

Самый удачливый дурак Америки



22 января 1747 года родился бизнесмен и «самый удачливый дурак Америки» (как его называли современники) Тимоти Декстер.

После школы он долгое время работал фермером в родном городке Мадлен, а затем стал учеником кожевника. Но однажды он взял все свои сбережения — $9 — и переехал в развивающийся город Ньюберипорт. Там он сорвал первый «джекпот» — женился на богатой 30-летней вдове. Высшее общество, дверь в которое ему открыла удачная женитьба, натолкнуло Декстера на мысль заняться бизнесом.

Он начал скупать акции. Не имея никакого опыта, он просто выбирал самые дешевые ценные бумаги. И внезапно их цена начинала расти, а неграмотный бизнесмен получал доход.

Однажды ему дали шуточный совет попробовать продать в Вест-Индии Библии и кошек. Без всякого представления о Вест-Индии, Декстер решил последовать совету. И здесь ему опять повезло: корабль прибыл к островам в момент зарождения там религиозного движения, и в результате проданные книги принесли ему 100% прибыли. А кошки стали лучшим средством борьбы с крысами, являющимися переносчиками болезней.

Другие бизнесмены не переставали смеяться над «неграмотной деревенщиной», как они называли Декстера. И опять, решив пошутить над ним, предложили инвестировать средства в уголь и продать его в английском городе Ньюкасл. Наняв несколько десятков кораблей, он отправил груз, не подозревая, что Ньюкасл является центром угледобывающей промышленности, и его «посылка» может оказаться никому не нужной.

Но и здесь его ждала удача. В связи с длительной забастовкой в городе не работали шахты и был недостаток угля. Корабли Декстера англичане встретили на ура.

В конце жизни он написал книгу «Бессмыслица для умников или чистая правда в грубом платье», которая представляла собой бессвязное предложение из 33 864 букв без знаков препинания. А потом выпустил еще одно издание книги, но на этот раз там знаки препинания присутствовали, но отсутствовали слова. По замыслу чудаковатого автора, читатель мог вставить их в предыдущее произведение по своему вкусу.

Скончался «самый удачливый дурак Америки» 26 октября 1806 года.

Нас возмущает приговор
11 февраля 2013, 21:34


Полковника ГРУ в отставке Владимира Квачкова приговорили к 13 годам колонии строгого режима за якобы подготовку мятежа в России. Сотоварищ Квачкова Александр Киселев получил 11 лет лишения свободы.

Суд не счел смягчающим обстоятельством преклонный возраст обоих обвиняемых (Киселеву — 62 года, Квачкову — 64 года).

По версии обвинения, преступный замысел двух пенсионеров заключался в том, чтобы захватить власть в Коврове Владимирской области, а оттуда двинуться на Москву. Ради этой цели, настаивало обвинение, Квачков вел подготовку сторонников. Оба обвиняемых не признали своей вины.

Параллельно на Урале судят единомышленников Квачкова - отставных офицеров во главе с 65-летним полковником Леонидом Хабаровым. Им тоже грозит тяжелый приговор.

Это офицеры, горячо переживающие за страну и армию, и суждения они высказывали зачастую горячие и резкие, но никакие суждения не повод для заключения, тем более на такой срок.

Ни Квачков, ни Киселев, ни Хабаров, ни другие обвиняемые никого не убили и ничего не украли.

Между тем, мы постоянно наблюдаем, как совершившие убийства богатые, влиятельные или находящиеся во власти люди получают или смешные наказания, или отделываются условными сроками. Мы видим, что на уровне министерств расхищаются несметные деньги, но госчиновники уходят от ответственности.

Среди всех этих несправедливостей безжалостный приговор двум старикам-офицерам дополнительно отравляет моральный климат в обществе. Не резоннее ли было бы власти и Суду всмотреться в причины, побуждающие военных к радикальным протестным суждениям. Вряд ли наказание искренних и заслуженных офицеров будет способствовать укреплению авторитета власти в армии.

Нас возмущает приговор Квачкову и Киселеву, требуем от Верховного Суда его пересмотра.

Мы выступаем за освобождение всех обвиняемых по этому делу.

Аркадий Бабченко, писатель
Сергей Беляков, критик
Владимир Бондаренко, критик
Дмитрий Данилов, писатель
Всеволод Емелин, поэт
Михаил Елизаров, писатель
Олег Кашин, журналист
Павел Крусанов, писатель
Валентин Курбатов, критик, литературовед
Эдуард Лимонов, писатель
Владимир Личутин, писатель
Юнна Мориц, поэт
Захар Прилепин, писатель
Александр Проханов, писатель
Герман Садулаев, писатель
Андрей Рубанов, писатель
Андрей Рудалев, критик
Роман Сенчин, писатель
Сергей Шаргунов, писатель

Ну так, вроде просто, ничего нового, но я со всем согласна

12 современных смертных грехов ...

1. Кредитные карты
Петя Клюшкин получает 30 тысяч рублей в месяц. Также у него есть несколько кредитных карточек с общим долгом в 100 тысяч рублей. За обслуживание этого кредита Петя ежемесячно платит банкам десять процентов от своей зарплаты: три тысячи.
Получается почти церковная десятина. Если бы Петя поклонялся Золотому Тельцу, его бы, возможно, такая ситуация и устраивала бы. Однако Петя молится иным богам, а свои банки тихо ненавидит за ежемесячное вымогательство денег.
При этом потихоньку выплатить кредит и перестать выплачивать дань ростовщикам Петя не может. Во-первых, его плотно держит на крючке такой прием как "минимальный платеж": если Петя перестанет тратить деньги с кредиток, ему придется в течение нескольких месяцев жить на половину зарплаты, чего он себе позволить не может.
А во-вторых, вокруг столько соблазнов, столько вещей-которые-можно-купить-за-деньги… Что Петя не видит иного выхода, кроме как продолжать год за годом кормить жирующие на его беде банки.
Забавный факт: Петя давно уже мечтает о собственном бизнесе, при этом рентабельность в тридцать процентов годовых его более чем устроила бы. Однако организовать абсолютно железный гешефт – выплатить банкам долг и начать класть проценты по кредиту себе в карман – Петя не может. Матрица не пускает.

2. Автомобили
Коля Пятачков любит автомобили. Раньше он ездил на метро, потом скопил денег на жигули. Сейчас перемещается на взятом в кредит лансере. Денег у него в обрез, часто приходится экономить на самом важном, типа отпуска или врачей. Но жизни без своего автомобиля Коля уже не представляет.
Ему надо отдавать кредит за машину, расплачиваться за втюханное дилером дополнительное оборудование и несуразно дорогую страховку. Ему надо решать кучу мелких проблем с парковкой, с царапинами, с заменой расходников и с гарантийным ремонтом. Ему надо раз в сезон менять резину и три раза в неделю заливать себе полный бак.
Коля, в принципе, не жалуется. Каждый отдельный денежный впрыск в машину вполне посилен. Вот только если бы Коля тщательно подсчитал стоимость владения своим сокровищем, он бы выяснил, что узкоглазый четвероколесный друг ежемесячно пожирает треть его зарплаты и половину его свободного времени.
Мог бы Коля купить себе вместо Лансера старую добрую Ладу Зубило, чтобы не заморачиваться вообще ни КАСКО, ни ржавчиной/царапинами, ни дорогими запчастями? Чтобы бросать машину где угодно, и чтобы чиниться за мелкий прайс в хорошем сервисе рядом с домом, без бумажной возни и без очередей?
Наверное, мог бы. Но если вы скажете Коле, что он выбрал себе машину не по уровню, Коля даже не будет посылать вас в задницу с вашими советами. Коля просто сделает удивленные глаза и покрутит пальцем у виска.

3. Недосып
Оля Головоластная спит по шесть часов день. Иногда – по пять часов. Проснулась, хлопнула кофе, и давай суетиться до самой ночи.
Другая девушка на ее месте давно бы уже задумалась о том, что как-то неправильно живет. Но Оля вот уже много лет не высыпается, и думать она уже давно отучилась. Когда у Оли выпадают свободные полчаса, она наливает себе очередную чашку какой-нибудь бодрящей бурды и… садится тупить. Смотрит телевизор, втыкает в Интернет, просто глядит осоловевшими глазами в стену и гоняет по кругу пустые мысли.
Со стороны кажется, будто выйти из этого порочного круга очень просто. Надо просто взять себе за правило нырять под одеяло ровно в двенадцать ночи. Пара недель восьмичасового сна, и Олю будет не узнать. Она станет спокойной и доброй, перестанет гавкать на людей и начнет все успевать.
Но… чтобы в ритме вальса переделать все дела к одиннадцати вечера надо совершить над собой некислое волевое усилие. А на такое усилие сонная Оля, увы, не способна.
Невыспавшаяся Оля будет ежедневно тратить несколько часов на разного рода бессмысленную ерунду. Из-за этих потерянных часов Оля будет ежедневно ложиться не в двенадцать, а в два. А в восемь утра – хочешь или не хочешь – ей придется невыспавшейся вставать и копытить на работу.

4. Дорогие вещи
Глеб Щерблюнич не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи. Точнее, он вообще не богат. Глеб – нищеброд, и денег у него часто не хватает даже на чашку дымящегося кофе в автомате этажом ниже его офиса.
Однако говорить "идите в жопу, это для меня слишком дорого" Глеб не умеет. Из-за этого он постоянно покупает себе вещи, при виде которых даже у гораздо более обеспеченного человека на горле немедленно смыкаются холодные зеленые лапки.
Кожаная куртка ценой в две зарплаты? Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи. И плевать, что в размерах и фасонах Глеб не разбирается, из-за чего выглядит в этой куртке как сын скупщика краденого.
Ноутбук последней модели за восемьдесят тысяч рублей? Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи. Возьму кредит под безумные проценты, буду два года питаться овсяной кашей с солью и ездить зайцем на метро, но зато у меня на полке будет пылиться красивый серебристый ноутбук.
Спрашивается, и чего бы Глебу не быть поскромнее, и не покупать себе вещи чуть похуже, но в десять раз дешевле?
Да все просто. Глеб ленится потратить три часа времени, чтобы посравнивать цены и характеристики, чтобы просчитать плюсы и минусы покупки. Ему проще кавалерийски рубануть рукой и сказать "я решил, покупаю". Кроме того, несмотря на дырявые ботинки и заклееные изолентой очки, Глеб стесняется сообщать продавцам, что он нищеброд.

5. Ремонт
Клава Загребрюк считает, что квартиры в России слишком дорогие. Один Бог знает, каких усилий ей и ее семье стоила эта новая двухкомнатная квартира. Теперь Клава делает в квартире ремонт.
Возьмем, например, кухню.
Можно пойти в строительный магазин и купить там самую дешевую кухню, тысяч так за восемь рублей. За эти деньги Клава получит несколько убогих шкафчиков из ЛДСП, пусть безо всяких претензий на дизайн, но все же умеющих хранить внутри себя тарелки и кастрюли.
Можно пойти к шведам в ИКЕА и выбрать себе уже что-нибудь поприличнее, тысяч так за пятьдесят. Качество, конечно, будет не фонтан, но если найти хорошего сборщика, который потратит несколько дней на доводку изделий экономных шведов до ума, получится вполне себе даже симпатично.
Можно навестить какую-нибудь нашу мебельную фабрику и выбрать из каталога кухню под заказ. Это будет уже тысяч двести, но зато подружки Клавы будут одобрительно цокать языками при виде подсветки внутри шкафчиков и синусоидного карниза над пылесборными декоративными полочками.
Можно зайти в салон итальянской мебели и поддаться скромному обаянию буржуазии. Там цены на кухни начинаются где-то от одного миллиона, но если немного повезет, можно будет отхватить что-нибудь из старой коллекции с огромной скидкой…
Спрашивается, какого хлора Клава купила кухню за шестьсот тысяч рублей? Это же годовая (!) ее с мужем зарплата. При этом никаких накоплений в семье не намечается, им и так пришлось занимать, чтобы завершить ремонт к зиме.
Нет, я понимаю, кухня – это важно, кухня – это надолго, Италия – это качество… Но если Клава не могла никак повлиять на цену квартиры, то вот хотя бы цена ремонта была в ее власти? Вот серьезно, если бы Клава потратила на ремонт не два миллиона, а двести тысяч рублей – что, сэкономленные три года работы не окупили бы ей моральных страданий от вида дешевой плитки и тонкого ламината?
6. Нытье
Егор Оскопчик постоянно рассказывает знакомым истории, одну просто удивительнее другой. Про кризис. Про какую-то политоту, митинги. Егор вечно на взводе, у него постоянно кто-то неправ: то начальник, то гаишник, то всенародно избранный президент Российской Федерации.
Конечно, мы живем в свободной стране, и Егор имеет право в кругу друзей обкладывать гениталиями кого угодно… но ведь Егор постоянно страдает из-за чужих проблем. Привычка лезть в чужие проблемы регулярно заставляет его чувствовать гнетущее бессилие, осознавать, что где-то что-то плохо, а он не может ничего изменить.
Если бы Егору кто-нибудь объяснил, что наш мир устроен несправедливо, и что единственный способ сделать его лучше – начать с самого себя, Егор, наверное, давно бы уже был на какой-нибудь руководящей должности. Мозги и руки у Егора на месте, энергия из него так и прет.
Вот только Егор, к сожалению, предпочитает тратить свою неистощимую энергию не на созидательную деятельность, а на обличение и наказание людей, которые – по мнению Егора – ведут себя неправильно.
Сам себя Егор считает хорошо приспособленным к жизни человеком: он умеет скандалить и стоять на своем, может при случае даже в морду дать. Друзья же смотрят на Егора с плохо скрываемой жалостью. Так как Егор постоянно вляпывается на ровном месте то в скандалы, то в драки, то даже в какие-то нелепые суды.

7. Нежелание учиться
Даша Гундогубова потратила десять лет на школу и шесть лет на институт. Страшно подсчитать, сколько десятков тысяч часов она провела в пыльных аудиториях, напряженно вслушиваясь в заунывное бормотание косноязычных педагогов. Даша гордится своим синим дипломом и никогда не упускает случая похвастаться громкими буквами учебного заведения, которое ей удалось обсидеть.
Вместе с тем, Даше лень потратить один день, чтобы научиться нормально работать в Ворде. Из-за этого она делает документы в три раза дольше, чем могла бы, при этом документы получаются весьма уродливыми. Даша не видит в этом никакой проблемы. Начальство же несправедливо считает Дашу дурой, и платит ей в два раза меньше, чем куда как менее смышленой Кате. Так Катя, несмотря на все свои недостатки, Ворд таки освоила на приличном уровне.
Еще Даше лень потратить несколько вечеров, чтобы закончить курсы вождения. Поэтому Даша не чувствует габаритов своей красивой машинки, паркуется по 10 минут там, где умелый водитель запарковался бы за несколько секунд, и не реже чем раз в полгода попадает в нелепейшие аварии.
До кучи у Даши очень туго открывается замок на входной двери. Каждый вечер Даша подолгу шерудит в нем ключом, вздрагивая от каждого шороха в парадной и надавливая на ключ с разных сторон. При этом потратить пять минут времени и найти решение проблемы в Интернете в голову Даше даже не приходит.
К сожалению, в момент выдачи диплома Даше забыли сказать, что халява кончилась, и что обязанность заставлять себя учиться теперь возложена лично на нее.

8. Этанольная петля
Юра Скоблеплюхин периодически смотрит в зеркало и думает, что надо бы, наконец, записаться в тренажерный зал: убрать пивной животик и взбордрить мышцы гирями-гантелями. Однако Юра работает пять дней в неделю, а после работы выпивает кружку-другую разбавленного этанола.
Он вовсе не алкоголик: Юра верит, что спирт в малых дозах если не полезен, то хотя бы не особо вреден.
Однако работа и алкоголь так хорошо структурируют его время, что записаться в тренажерный зал ему решительно некогда, да и сил после подвигов трудовых на подвиги спортивные уже не остается.
Острых причин менять ритм своей жизни у Юры нет. Просто Юра выглядит на пятнадцать лет старше своего возраста и все время чувствует себя слегка паршиво… но в целом все ок. Матрица держит Юру стальной хваткой. Шансов сорвать со своего горла ее пальцы у Юры, прямо скажем, немного.

9. Плохие зубы
Гриша Снегиряк совершенно не страдает от зубной боли. Он знает, что у него глубокий кариес на четырнадцати зубах… но вот конкретно сейчас ничего не болит и визит к стоматологу, вроде как, можно пока отложить.
Гриша понимает, что кариес – это не насморк, сам по себе он не пройдет. Гриша понимает, что вставлять протезы – это и долго, и больно, и дорого. Гриша понимает, что затягивать с визитом к стоматологу не стоит.
Но у него сейчас столько разных дел, и у него сейчас столько срочных трат… Ну, вылечит Гриша сейчас один зуб. И что изменится? Ведь останется еще тринадцать больных.
Матрица редко оставляет своим рабам силы заботиться о здоровье. Матрица требует от рабов сначала расплатиться по ее счетам.

10. Свадьбы и дни рождения
Алиса Скотиненок выходит замуж. Алиса работает помощником менеджера, ее избранник – младшим инженером технической поддержки. Бюджет свежесозданной семьи – сорок тысяч рублей в месяц.
Бюджет свадьбы – пятьсот тысяч.
Почему бы Алисе не расписаться тихо в ЗАГСе и не поехать отмечать обмен кольцами вдвоем с супругом в какой-нибудь тихий ресторанчик? Зачем ей этот петросянистый тамада, зачем ей эти позорные конкурсы, зачем ей эта толпа пьяного быдла, неуклюже топающая ногами под Верку Сердючку?
Зачем надо залезать в долги, разорять родителей, кормить и поить людей, которые, будем откровенны, вполне в состоянии поесть и выпить за свой счет? Алиса ведь не дура и понимает, что если она не будет устраивать свадьбу, никто на это и внимания не обратит: пожмут плечами и забудут на следующий день.
Причин спускать в никуда годовой доход семьи у Алисы две. Во-первых, так ей приказывает Матрица в лице наших обычаев и традиций. Во-вторых, Алисе хочется покрасоваться в белом платье и Алиса считает, что год работы двух человек – вполне нормальная цена за несколько свадебных фотографий.
Конечно, защитники наивной девушки могли бы сказать сейчас, что свадьба бывает раз в жизни… Но ведь есть еще дни рождения, похороны, отмечания Нового года. Сколько денег Алиса будет спускать ежегодно на эти бестолковые посиделки?

11. Мелкие расходы
Вася Жимобрюхов работает сантехником по вызову. Там тысяча, здесь пятьсот рублей… в целом должен был бы получаться неплохой заработок. Однако больше чем пара тысяч у Васи в кошельке обычно не плещется, он почти всегда на мели.
Почему?
Потому что Вася как зарабатывает деньги, так их и тратит: не считая. Пятьсот рублей на такси до дома. Тысяча рублей на обед в ресторане. Вроде как, работаешь и работаешь… а денег нет как нет.
Если бы Вася завел себе блокнот и начал туда записывать все доходы и расходы, у него бы от ужаса зашевелились волосы на заднице. Вася бы увидел, что поесть в ресторане – это не жалкая тысяча за раз, как он думал, а пятьдесят тысяч в месяц, шестьсот тысяч в год. Вася бы увидел, что такси – это удобно и комфортно, но два месяца перемещений на маршрутках позволят ему купить новый компьютер, о котором он мечтает уже три года.
Однако как и положено нормальному рабу Матрицы, считать деньги Вася не считает нужным.

12. Реклама
Лена Вурдалакина пьет колу, курит мальборо, жует стиморол и жрет в три горла гамбугеры в МакДоналдсе. От нее всегда пахнет дольче габбана, а свой айфон Лена носит в сумке от луивиттон.
При этом Лена уверена, будто реклама на нее никак не действует, а больной желудок и пустой кошелек – это ее собственный выбор.
Хищные рыла с телеэкранов хором поддерживают Лену в ее наивном заблуждении: "Ты свободный человек, Леночка, ты умная и красивая женщина, ты всегда абсолютно добровольно и независимо выбираешь, кому из нас ты покорно отнесешь очередную свою зарплату".

С 8 и 9 не согласен. Тренажерный зал - одна из нынешних мод для хомячков. Зубы, если не болят, лучше не трогать. Остальное верно.

Тренажерный зал - это условно. Можно заменить на бег, ролики, велосипед и бассейн - суть от этого не меняется. Это прежде всего здоровье.
А зубы - не только здоровье, но и уважение к людям, с которыми приходится общаться. ИМХО.

бег, ролики, велосипед и бассейн - личное дело каждого. Можно еще массу вариантов найти, физическая активность проявляется по-разному, по желанию человека. Зубы - чтобы жевать, а не улыбаться. Не общайся с людьми, которые сначала смотрят на твои зубы, а не слушают, что ты говоришь. Это гигиена общения.

Кривые и гнилые зубы - гигиена общения? Ну не знаю.
То есть мысль твою я, конечно, понимаю. Но может интеллектуалам с богатой душой еще и мыться не обязательно, одежду не менять? Главное же внутренний мир и светлые мысли. А то что воняет - не страшно, можно и привыкнуть?)

Мыться - это для себя, самому же воняет. Одежду стирать - аналогично. Зубы чистить тоже надо. Ходить к стоматологам за декорацией - понты.

какие понты если они болят а ты идиотка не идешь ((

отличный текст - 3 и 9, вот сижу и думаю это нормально и я почти святая или днище полное... нет, перестану об этом думать - тогда глядишь и 3 не будет..

а 12 ржала долго - это явно телки какие-то с другой планеты, не знаю к счастью таких дур

***А вот еще понравилось, но это для девочек больше
Мне в этом году 30, я не замужем и детей у меня пока тоже нет



***Не знаю, куда бы забаянить
Оставлю здесь. Забавно)

Полковник Васин приехал на фронт, а Спаситель ходил по воде.
Полковник Васин собрал свой полк, а Спаситель - погибших людей.
"Мы ведем войну уже семьдесят лет, если ты мне откроешь секрет."
"По новым данным разведки никакого секрета здесь нет!"

С причала рыбачил апостол Андрей со своей молодою женой,
И Андрей доставал из воды пескарей и сказал им: "пойдем домой!".
И Андрей закричал: "Я покину причал, нас учили, что жизнь - это бой!"
А Спаситель ответил: "Спокойно, Андрей, мы воевали сами с собой".

В какого бога верит русский человек 8
Мысли выдающегося режиссера о месте религиозной идеи в жизни России
Текст: Андрей Кончаловский

Сегодня в России возникла ситуация, при которой русская религиозная идея получает все большее место в политической жизни нашей страны.
Дело "пусси-райот", которое в любой европейской стране могло бы пройти незаметно, приобрело в России невообразимые для современного европейца масштабы, которые можно сравнить лишь с реакцией мусульманских стран на попытки "иноверцев" нарушить неприкосновенность Корана или Пророка. Реакция государства и верующих на произошедшее в ХХС обнажила скрытое, но подспудно нарастающее противостояние, затронуло центральный болевой нерв русского общества. Обнажился конфликт между очень яростным, воинственным утверждением, что "Бог есть", и не менее воинственным, что "Бога нет". Эти две крайности в России всегда находились и до сих пор находятся в раскаленном противоборстве. В современном мире такой накал можно наблюдать исключительно в мусульманском обществе. Ничего похожего мы не увидим в других христианских странах, даже в православных - Греции или Болгарии.

Эта иррациональная реакция русского общества на богохульство девушек-панков навела меня на мысль, что наша цивилизация в какой-то степени ближе к исламской, чем к христианской. И тогда я задумался о том, что знает русский человек о Боге.

Вспомните огромные очереди в Храм Христа Спасителя - к поясу Богородицы. Вспомните отдельный вход для ВИП-персон, к которому подъезжали лимузины, и по-европейски одетые чиновники, в недавнем прошлом активные коммунисты, с сосредоточенным видом ныряли под священную реликвию, в обход общей очереди... Лично я вижу в этом что-то очень древнее, - скорее всего, язычество, которое сохранилось в русском православии и до сих пор не изжито.

В чем это выражается?

После принятия христианства вместо языческих талисманов и амулетов стали изготавливаться по византийским образцам иконки, крестики, которые оберегали бы от бедствий и болезней. Для русского православного любой связанный с верой предмет, артефакт - крестик, ладанка, поясок - являются священными, являются как бы материализацией бога. Это идет от язычества, потому что бог язычника ВНЕ ЕГО ЛИЧНОСТИ, он могущественный сосед - на небе или в воде или в лесу. Древнему, архаическому человеку было трудно представить себе божество без его материального воплощения, тотема.

Это воплощение может быть из мрамора, из дерева или глины, но, главное, его можно пощупать, повесить на шею или даже высечь! Лев Толстой в размышлениях о русской религиозности отмечал, что языческая вера в одухотворенность предмета перешла в русское православие и не была искоренена.

Свое согласие или несогласие с точкой зрения Андрея Кончаловского вы можете выразить в опросе
Почему язычество так и не было изжито в России? Наверное, потому, что русское религиозное сознание исторически было лишено процесса умственного постижения Бога - интеллектуализации религиозного сознания, - через которое проходили другие христианские конфессии. Именно поэтому осмысление своего отношения к вере и к Христу, поиски Бога в своей душе, и привели Льва Толстого к очень радикальным выводам. В письме Синоду он так и писал: "Если бы Он (Христос) пришел теперь и увидал то, что делается его именем в церкви, то он…наверно повыкидал бы все эти ужасные... кресты, и чаши, и свечи, и иконы, и все то, посредством чего они, колдуя, скрывают от людей бога и его учение...". (Л.Н.Толстой "Ответ Синоду", 1901г.)

Феномен тысячных очередей к поясу Богородицы, характерный для сегодняшней России, бесконечно далек от современности, я бы сказал, отделен веками. И если такое паломничество еще можно себе представить в крестьянской южной Италии, то в Северной Европе это просто немыслимо. Чем объяснить такую разницу?

Дело в том, что со времени появления христианства в Европе никогда не прекращались богословские споры. Свободная мысль тысячелетиями не боялась подвергать сомнению любые тезисы и обряды христианства. Русская же религиозная культура исключала это право и строилась только на вере - в России религиозная мысль не существовала до середины XIX века. Русский человек вместо права размышлять о Боге имел обязанность истово верить.

Василий Ключевский писал в 1898 году, что "…Вместе с великими благами, какие принесло нам византийское влияние, мы вынесли из него и один большой недостаток. Источником этого недостатка было одно - излишество самого влияния. Целые века греческие, а за ними и русские пастыри и книги приучали нас веровать, во все веровать и всему веровать. Это было очень хорошо, потому что в том возрасте, какой мы переживали в те века, вера - единственная сила, которая могла создать сносное нравственное общежитие. Но не хорошо было то, что при этом нам запрещали размышлять, - и это было нехорошо больше всего потому, что мы тогда и без того не имели охоты к этому занятию. Нам указывали на соблазны мысли прежде, чем она стала соблазнять нас, предостерегали от злоупотребления ею, когда мы еще не знали, как следует употреблять ее... Нам твердили: веруй, но не умствуй. Мы стали бояться мысли, как греха, пытливого разума, как соблазнителя, раньше чем умели мыслить, чем пробудилась у нас пытливость. Потому, когда мы встретились с чужой мыслью, мы ее принимали на веру. Вышло, что научные истины мы превращали в догматы, научные авторитеты становились для нас фетишами, храм наук сделался для нас капищем научных суеверий и предрассудков. Мы вольнодумничали по-старообрядчески, вольтерьянствовали по-аввакумовски. Как старообрядцы из-за церковного обряда разорвали с церковью, так мы из-за непонятного научного тезиса готовы были разрывать с наукой. Менялось содержание мысли, но метод мышления оставался прежний. Под византийским влиянием мы были холопы чужой веры, под западно-европейским стали холопами чужой мысли. (Мысль без морали - недомыслие; мораль без мысли - фанатизм) (В.О. Ключевский "Неопубликованные произведения. Верование и мышление", 1898г.)

Мысль Ключевского - глубочайшее проникновение в сущность не только русского мышления, но и образа жизни русского человека. Русская культура обусловливалась, конечно, многими факторами, но

метод мышления был привнесен особой формой православия, в которой эта религия пришла на Русь.

Но, указывая на позитивные и негативные последствия принятия Русью православия, Ключевский не ответил на вопрос, почему мышление православного русского человека было лишено права на сомнение. Попробуем найти ответы сами.

Разделение христианства на две ветви началось где-то в IV-V веке. Оно возникло вполне естественно, ибо две великих античных цивилизации - греческая и латинская - при всех кардинальных различиях продолжали сосуществовать. Эти две великие культуры и обусловили возникновение двух религиозных и политических центров: восточного - Византии и западного - Рима. Но метод мышления в обеих цивилизациях оставался европейским. В этом легко убедиться, если посмотреть на труды святоотеческих философов. Святые Отцы как Восточной так и Западной церквей были исключительно образованны, они говорили на трех языках - по-гречески, по-иудейски и на латыни. То есть они оперировали общими инструментами логики и софистики. Искусство красноречия и полемики было средством нахождения истины и причиной развития европейского богословия, в том числе, и византийского. Богословы состязались в красноречии и логике даже на византийских базарах!

Но, к сожалению, прав был философ Чаадаев - "пора великих побуждений, великих свершений, великих страстей" не коснулась Руси: "Сначала дикое варварство, затем грубое суеверие, далее иноземное владычество, жестокое и унизительное…".( П.Я.Чаадаев "Философические письма", 1836г.). Когда викинги пришли на Русь в VIII-IX веке, восточноевропейская равнина была заселена разрозненным дикими, варварскими племенами славян и финнов. Племена находились на чрезвычайно низком цивилизационном уровне с глубоко укоренившимся язычеством и общинно-родовым строем. Славяне не имели представления о рынке и торговле. У них не было своей письменности, уже не говоря о науке философии. Викинги колонизировали эти вполне варварские территории и жили в них христианскими общинами в замкнутых анклавах, не смешиваясь с туземцами. Порабощенных язычников назвали "смердами".

В 863 году Кирилл и Мефодий перевели Евангелие на церковно-славянский язык. Сначала они принесли свой труд в Болгарию, а потом на Русь. Работа Кирилла и Мефодия привела к невероятной демократизации самого христианского учения. И это замечательно. Но, с другой стороны, будучи переложенным на древнеславянский, оно прервало связь самого учения с его философским обоснованием, с культурными корнями античной европейской цивилизации. Мы получили православие как руководство к беспрекословному следованию без возможности его логического анализа, так как лишенные греческого и латинского языков, мы не имели возможности познать античную философию или софистику. Наше девственное языческое сознание так и не узнало, что такое культура дискуссии. Как следствие, любую попытку критического осмысления религии мы стали воспринимать с языческим трепетом, - как смертный грех.

Поэтому, если в западной Европе развитие университетов начиналось в монастырях и религиозных центрах, на Руси монастыри стали охранными форпостами единственной и непогрешимой истины. Неудивительно, что в России университет как независимый институт возник на шесть столетий позже, ибо университет - это диспут. Неудивительно также, что он немедленно стал рассадником крамолы и свободы и впоследствии существовал под неусыпным оком царской Охранки и под постоянной угрозой закрытия.
Можно сказать, что в течение почти девятисот лет критическое осмысление христианской веры не имело в России права на существование и беспощадно каралось.

В то время, когда на Западе воздвигалось здание современной цивилизации, Русь православная боролась с язычеством. Изучая историю крещения Руси, я был удивлен жестокости, с которой велось искоренение язычества. Это был кровавый процесс. И тем не менее, язычество до сих пор живо в нашей культуре. Так что можно даже сейчас наблюдать своеобразное "двоеверие".

Но не все знают, что в определенный период в Московской земле было даже "троеверие"! Вполне себе такая "смесь" христианских святых, языческих богов и Аллаха. Религией, общей для Московии и Орды, был странный симбиоз ислама и арианского христианства (в котором Иисус и Магомет равновелики!), а разделение веры случилось в 1589 году, когда Казань приняла чистый ислам.

Русский философ Г.П.Федотов писал: "Есть одна область средневековой Руси, где влияние татарства ощущается сильнее - сперва почти точка, потом расплывающееся пятно, которое за два столетия покрывает всю восточную Русь. Это Москва - "собирательница" земли русской. Обязанная своим возвышением прежде всего татарофильской и предательской политике своих первых князей, Москва благодаря этой политике обеспечивает мир и безопасность своей территории… В московской земле вводятся татарские порядки в управлении, суде, сборе дани. (В Московии тогда носили исламскую одежду, женщины носили чадру и сидели замкнутыми в теремах, при встрече московиты говорили друг другу "Салом"). Не только извне, но изнутри татарская стихия овладела душой Руси, проникла в плоть и кровь…" (Г.П.Федотов "Россия и свобода", 1945г.)

В ордынский период тюркский язык оказал радикальное влияние на язык Руси. Например, известное все вам "Хождение за три моря" Афанасия Никитина начинается тюркско-арабской молитвой из Корана, написанной по-славянски: "…Милостиею Божиею преидох же три моря. Дигерь Худо доно, Олло перводигерь дано. Аминь! Смилна рахмам рагим. Олло акьбирь, акши Худо, илелло акшь Ходо. Иса рухоало, ааликъсолом. Олло акьберь…" Представляете себе?!

Такой экзотический симбиоз из нескольких вер, "троеверие", не мог не отразиться на формировании русского религиозного сознания.

А в это время в Европе в сфере влияния католической Церкви происходило бурное развитие городов, крепла буржуазия, возникало гражданское сознание, оформлялось понятие Личности.
Что означает "городское сознание"? Это не место жительства или работа в городе. Это комплекс идей и осознание своих обязанности и прав. Это сознание человека, который зарабатывает деньги, не пользуясь чужой землей, а своим знанием, мастерством, специальностью, и свободно продает плоды своего труда. Когда у такого человека появляется экономическая независимость, он начинает требовать себе политических свобод. Как только человек потребовал себе политических свобод, он стал личностью, гражданином. Возникновение буржуазии привело в Европе к эволюции религиозного сознания.

На Руси в силу политических и экономических причин так и не возникло городов, по западному образцу - политических образований с независимым самоуправлением, с рыночными отношениями, с правом закрепленными юридически, которое называется Магдебургское право.

В Московии не было ни одного, подчеркиваю - ни одного (!) - города с магдебургским правом. В Украине Магдебургским правом пользовались около 60 городов, в Белоруссии - около 40, а в России - ни одного! Правда, Новгород и Псков обладали самоуправлением, в них развивалась торговля и ремесла. Но чем они закончили? Их уничтожила Московия. Их пытались уничтожить все властители, начиная с Александра Невского.

Новгород и Псков сопротивлялись Московскому тоталитаризму в течении трех веков, пока Иван Грозный не утопил все в крови.

Поэтому в России крестьянское общинно-родовое сознание оставалось нетронутым, так как не возникла национальная буржуазия.

Не могу не отвлечься от темы и не сказать несколько слов об Александре Невском. Противостояние этого князя и свободолюбивых новгородцев - скажем так, не очень удобно для историков-апологетов Александра Невского. Когда новгородцы восстали и выгнали его сына Василия, Александр помчался в Орду и натравил татар на непокорных республиканцев. В течение двух десятилетий Новгород и Псков подвергались жесточайшему террору Александра и Орды, но они не сдавались.

Мне кажется, что пока официальная история нашей страны будет оставаться искаженной по идеологическим мотивам, мы не сможем понять причинно-следственных связей, объясняющих почему мы такие.

Что же происходило с европейской религиозной мыслью в XV - XVI веках?

Возникшая буржуазия хотела сознательно осмыслить свои отношений с богом. Когда человек почувствовал себя личностью, почувствовал, что от него лично, а не от священника, как наместника бога на земле, зависит его успех, возникло протестное движение против корысти и властолюбия католической церкви, которая всегда пыталась подмять под себя светскую власть. В протестантизме нет тотемов, в нем единственная священная вещь - Библия. Читай и живи по ней. А если кто-то и носит крестик, то для него этот крест - просто символ его принадлежности к религии, а не магический предмет, охраняющий от зла, как медвежий клык для тунгуса или перья для индейца. У католика, а тем более у протестанта, зависимость от чудотворных реликвий ушла. Появилось сознание того, что бог - твой постоянный и строгий Судья, присутствие которого в твоей душе и сознании как раз и требует от тебя личной ответственности. И не только перед богом, но перед собратьями, перед детьми и родителями.

Эта личная индивидуальная, и, главное АНОНИМНАЯ ответственность человека перед богом есть основа современного общества - добросовестного труда, уплаты налогов, крепкой семьи, отсутствия беспризорных детей на улицах. Личная анонимная ответственность - краеугольный камень современного государства и общества.

Я убежден, что архаическое сознание сохранилось в России до сегодняшнего времени, и большая часть населения нашей страны до сих пор живет в "добуржуазном" обществе. В этом смысле наше государство имеет больше общих черт с африканскими государствами, чем с европейскими. Этим и объясняется отсутствие в России гражданского общества: граждан нет, есть население.
Радикальную попытку вернуть Россию в Европу сделал Петр Великий. Петровские реформы положили начало новому типу русских. Можно сказать, эти реформы породили другой народ - русских европейцев, по своим убеждениям не имеющих ничего общего с огромной массой русских людей живущих в полуязыческом состоянии.

Этот немногочисленный народ - "малый народ", славянофил Хомяков сравнивал его с европейским поселением, заброшенным в страну дикарей ("большого народа"), и он за двести лет, развиваясь и умножаясь, создал всю культуру, которой Россия сегодня гордится. Мы говорим: "наш балет, наш Чайковский, Достоевский, Чехов, Пушкин". Все, что было создано за какие-нибудь двести лет, все, что повлияло и обогатило мировую культуру, было создано "малой" нацией русских европейцев.

Если бы не было в истории Петра Великого, что бы мы знали? На что бы мы повлияли?

Россия как великая культурная страна вышла на мировую арену только после Петра. Но существование двух народов, прямо противоположных по своим идеалам и убеждениям, не могло не привести к катастрофе. И она случилась: в 1918 году царя - "единственного европейца" (по выражению Пушкина,) расстреляли в Ипатьевском доме, а следом и остальных представителей европейской России стали гонять по улицам, высылать подальше на "философских пароходах" и просто расстреливать. Ленин открыто признал: "мы расстреливаем не за преступления, мы расстреливаем за принадлежность к классу". А класс этот и был класс "белых" русских. Но к 1940-му году европейская Россия закончилась. Осталась Русь, Московия. Мы в ней живем и по сей день!

Я уже двадцать лет изучаю связь между культурой нации и ее экономическим развитием. Меня интересует, насколько "национальные особенности" народа влияют на государственный строй его страны. Аргентинский социолог Грондона и американский культуролог Харрисон посвятили свою жизнь именно этим вопросам. Оба они пришли к выводу, что существуют культуры динамические, т.е. легко воспринимающие изменения, и культуры "инертные", которые сопротивляются всяким изменениям и враждебно относятся к попыткам модернизации. Грондона пришел к выводу, что мировосприятие аргентинского человека трудно поддается изменениям, скажем, в отличие от ментальности бразильца. Он объяснил это тем, что культурные коды, эти неписаные законы, которые определяют ежедневное поведение человека, его взаимоотношения со своей семьей, его рабочую этику, его способность к организации своего быта, складываются под влиянием многих факторов - климата, географии, истории и т.д.

Харрисон открыл, что существенным, формирующим культуру фактором является религия. И когда он систематизировал страны по религиозной принадлежности, он пришел к неопровержимому выводу: страны с разными господствующими религиями имеют разные экономические показатели. (Л.Харрисон "Кто процветает", 1993г).

По так называемому индексу человеческого развития ООН, в котором самая развитая страна занимает первое место, а самая отсталая - 162-е. Страны, исповедующие христианство, по данным доклада ООН об Индексе человеческого развития 2001 года, расположены следующим образом:

Протестантские страны - 9,2

Католические - 58,3

Православные - 58,9

Этот факт поразил меня, и мне кажется, в России он просто игнорируется! А ведь он требует серьезного изучения и анализа в России с участием историков, социологов, теософов, культурологов и политиков. Посмотрите на хаос в самой европейской православной стране - Греции. Это вам не протестантская Эстония, в которой вообще ничего нет, кроме гранита и селедки, но был и есть порядок. А в Греции ни одна реформа не проходит. Или Кипр, где все деньги, которые были вкачаны ЕС, ушли в чьи-то карманы. Это только подтверждает, что в православных странах отношение к закону очень вольное, ибо сам этический код мягок и расплывчат. Особенно в России.

Если спросить русского человека, в какого Бога он верит, скорее всего, он ответит, что в Бога, который все простит. Может, поэтому сегодня в церковь, помимо множества простых и искренне верующих людей, идут все цапки и братки? Всепрощающий русский Бог дает отъявленным преступникам бесхитростную надежду, что посещение церкви и иконка в джипе обеспечат ему искупление всех его смертных грехов, а также оградят от гибели на следующей "стрелке". Только этим можно объяснить поголовное воцерковление криминалитета.

Я вернусь теперь к тому названию, которое я предложил: в какого бога верит русский человек. Антон Павлович Чехов в1897 году сделал запись: "Между "есть Бог" и "нет Бога" лежит громадное целое поле, которое проходит с большим трудом истинный мудрец. Русский человек знает какую-либо одну из этих двух крайностей, середина же между ними не интересует его, и потому он обыкновенно не знает ничего или очень мало".

Я приведу здесь анализ мыслей Чехова, сделанный замечательным славистом Александром Чудаковым. Вот его рассуждения:

Первое. "Есть Бог" и "нет Бога" - эти два понятия, считает Антон Павлович, по отдельности либо не значат ничего, либо значат очень мало. Они обретают значение только тогда, когда между ними есть поле, через которое проходит только мудрец.

Второе. Тот, кому это поле неинтересно, - просто не приучен думать. Русского человека интересуют только утверждение либо одного, либо другого. Его не интересует середина, "поле" - путь интеллектуальный, духовный, который может пройти только мудрец.

Третье: Чехов не указал вектора: от "Бога нет" - к "Богу есть" или наоборот, это ему неважно. Важен Путь. Недаром Чехов очень часто в своих работах говорит: дело не в боге, а в поисках его. Настоящая религия - в поисках бога.

И когда Толстой в том же письме Синоду написал - "верю в Бога, которого понимаю как дух, как любовь, как начало всего. Верю в то, что он во мне и я в нем…" - он имел в виду именно то, что он искал бога и нашел его! Нашел в своей душе, - то есть прошел с большим трудом то "поле", которое должен пройти мудрец. А теперь скажите мне, как много людей в России идут по этому "полю" и производят эту умственную работу? Ничтожно малое число! Вот почему Чехов сказал, что русский человек знает о боге ничего, либо очень мало!

Почему русского человека не интересует середина? Потому что его архаическая, "добуржуазная" культура не приучила его мыслить, и ему, как язычнику, достаточно прикоснуться к материальному воплощению богу - иконе, кресту, святым мощам, чтобы почувствовать телесную близость к божественному и получить умиротворение. Сомнениям в таком мировоззрении места нет! Отсюда и получается, что, как говорил Аксаков, русский человек либо святой, либо скотина. Середины нет.

Эта языческая "пассионарность" русского народа особенно ярко проявилась в октябре 1917 года. "Большой" русский народ вышел на историческую сцену и сразу продемонстрировал возвращение к варварской цивилизации, уничтожив непонятный и враждебный мир "другой" европейской России. Собственно, большевизм и расцвел как месть, как реванш русского "большого" народа - язычника, вырвавшегося из-под векового гнета русских-европейцев и института церкви. Иначе чем можно объяснить, что большинство христианского населения огромной страны так охотно поддалось атеистической, марксистской пропаганде и начало само глумиться над религиозными храмами и святынями, уничтожать духовенство и, с леденящим кровь вдохновением, участвовать в уничтожении собратьев...

Александр Чудаков подчеркивает убежденность Чехова, что истинно религиозный человек свободен в своем выборе между одной крайностью и другой. Европейский гуманизм как идея появился именно тогда, когда человек "между святым и зверем" стал искать себя. Именно тогда "добуржуазное" общество уступило место новой формации. России еще предстоит пройти этот нелегкий путь самопознания.
Феномен России заключается в том, что при своей гигантской территории, мощнейшем человеческом ресурсе, неиссякаемом источнике талантов, поставляющем всему миру ученых, музыкантов, спортсменов, танцоров, при всем этом, российская культура не может и не должна быть самодостаточной, как индийская или китайская, - как бы мы ни претендовали на "особый путь", преследуя свои экономические и политические интересы. Пора отбросить ложный стыд и признать, что, с исторической точки зрения, Россия возникла на периферии христианского мира, в глубочайшей провинции Европы. И зачатки европейского мышления, не успев развиться, были искорежены монголо-татарским нашествием. Эта незавершенность цивилизационного процесса, прерванного другой архаической цивилизацией, пришедшей с Востока, сделала сегодня нас неуверенными, не знающими, в какую сторону двигаться, боящимися признаться в своей отсталости и открыться жестоким "ветрам", которые дуют в современном мире.

Задаюсь вопросом: нынешнее руководство развалило Россию, или Россия "развалила" его? Ведь у очень многих, в том числе и у оппозиции, твердое убеждение, что власть развалила Россию. Но это не более чем иллюзия, причем очень русская - потребность найти виноватого, сняв с себя личную ответственность.

И если Петр создал армию, флот, суды и министерства, подобие европейской государственности, то перебороть русский метод мышления, о котором писал Ключевский, и создать единый европейский народ Петру не удалось. Ясно, что это не удастся и современным лидерам. Московия - это мощнейший ментальный блок, который им не удалось сдвинуть в сторону или хотя бы раскрошить. Не сомневаюсь, если вначале у них были надежды на возможность толкнуть общество в сторону развития частной инициативы на местах при жестком контроле государства, то последующие годы показали, что власть на местах мгновенно приняла традиционные для Руси феодальные привычки и срослась с криминальным (читай - феодальным) сознанием наиболее инициативных людей. В добуржуазном обществе единственной формой инициативы может быть только беззаконие.

Я убежден, для нас самое главное - понять, что и почему нам мешает. И каким образом можно создать в России предпосылки для вывода "большого" русского народа из "добуржуазного" состояния. Создать условия, при которых русский европеец станет большинством. Только тогда у нас возникнет свободная религиозная мысль, РПЦ откроется для открытого диалога с другими христианскими конфессиями, и люди, которые не боятся сомневаться, смогут построить современное государство.

Вопрос о том, какой народ будет создан в России - азиатский или европейский, - и станет главным историческим выбором будущего правительства.

Взято здесь http://www.rg.ru/2013/04/10/vera.html#poll

Если вы хотите выиграть денег в оффлайне, или это хотя бы одна из причин, почему вы там играете, - запомните одну простую логическую вещь, о которой все так быстро забывают, и которой страдают 99% людей, считающих себя профессионалами.

Никогда ничему никого не учите, никогда никого не исправляйте, и всегда улыбайтесь, когда вас называют фишом. Если кто-то говорит что вы расстроены, - соглашайтесь, если кто-то думает что вы дебил, - соглашайтесь, если кто-то думает что у вас все плохо, - соглашайтесь, если кто думает что вам прекрасно, - соглашайтесь; соглашайтесь со всем, что о вас думают и говорят - если ваша цель деньги, поверьте, рано или поздно это принесет вам хорошие дивиденды.


Оффлайн явно не то место, где вы можете себе позволить быть тем, кто вы есть
]
оставьте себя для своей настоящей жизни



Навеяно.


пост с другого ресурса:


"1. Если тебя «покалечили» сыграв неправильно, не надо тут же кидаться выяснять отношения «как ты заколлировал моего оленя на терне?». Реагируй спокойнее, если не хочешь за столом выступать в роли бесплатного тренера.

2. Не надо даже заострять внимание на ошибках третьих людей: «Борька выиграл лямок в НЛ и тут же проиграл 3 мне в разз», «Петька затащил мейн и сел играть со мной ХА кеш потом». Борька и Петька уже, возможно, сделали выводы из своих проигрышей. А слышавшие за столом твой рассказ уже вряд ли в тебя проинвестируют в будущем. Во-первых, они предупреждены тобой же, а во-вторых, они не хотят, чтобы про них ты потом так же за глаза рассказывал, как про идиотов.

3. Если тебя в свою очередь кто-то обвиняет в фишовости, то к чему переубеждать в этом оппонентов, рассказывая им свои мысли про оптимальные действия на дистанции, диапазоны и прочее. Тут возможны лишь два варианта после твоих лекций: либо тебя воспримут за дурачка-очкарика, который закопался в своих учебниках, с которым неинтересно общаться, либо за какого-то сверхпродвинутого, но результат будет одинаковым – скорее всего, перестанут с тобой играть в обоих случаях.

4. Поразило однажды на форуме обсуждение одного российского ника, который проиграл приличные деньги на покерном сайте. Подумайте, каково ему было читать или слышать потом от знакомых про себя пересказы написанного, что-то типа «наверное, какой-то заворовавшийся чиновник» или еще что-то в том же духе. Тут имеет смысл определиться, какой из трех вариантов тебя более устраивает: 1) Ты играешь, чтобы выигрывать; 2) Ты играешь, чтобы хорошо провести время; 3) Тебя сегодня зовут Навальный, и ты неотвратимо желаешь выяснить происхождение денег у всех твоих сегодняшних партнеров по столу. В живой игре вариант номер 3 я точно никому не советую.

Непонимание каких-то из этих пунктов – полнейшая недальновидность, на мой взгляд."

( Алексей Макаров, источник: Джипси тим)

"Милосердие - мужская работа". Текст Захара Прилепина.

Впервые на этой мысли я поймал себя в Чечне: отчего есть комитет солдатских матерей, а комитета солдатских отцов нет.

Солдатские матери меня раздражали, я находил их работу деструктивной, крикливой, глупой. Сегодня я не столь категоричен. Эти матери следовали своим представлениям о том, что такое добро и что такое зло. Они боялись за своих детей, и страх их был деятелен.

В конечном итоге, они совершили множество подвигов: ездили на переговоры к самым настоящим боевикам, выпрашивали, выманивали, выкупили своих детей, многих спасли. А то, что они мешались под ногами у российской армии — так, помимо матерей, имелись куда более серьёзные враги, и обитали они, как правило, в кремлёвских коридорах.

«они совершили множество подвигов: ездили на переговоры к самым настоящим боевикам, выпрашивали, выманивали, выкупили своих детей, многих спасли»

В общем, отцам было чем заняться: хочешь в Чечню езжай, хочешь ходи на Кремль, но только не спи, батя.

Представления не имею, когда в России был выведен этот тип современного мужчины, которые обитает в районе дивана, не любит суетиться и в основном делит сферу активной жизнедеятельности на два подвида: а) это не моё дело; б) это не мужское дело.

Можно поговорить о том, что эти самые «солдатские матери» и создают таких мужчин — но мы не будем сейчас эту тему мусолить.

Всё обстоит так, как оно обстоит. Женщина постоянно оказывается на передовой.

Она рожает мужчину, она воспитывает мужчину, она присматривает за всем. За люлькой, за лялькой, за домом, за лесом, за всяким иным благом. Собственно, фронт, где мужчин вообще сложно рассмотреть — это, к примеру, благотворительность.

Я лично знаю двух женщин, которые этим занимаются — Чулпан Хаматова и Авдотья Смирнова. С Чулпан мы чуть-чуть знакомы, с Дуней мы друзья. То, чем они занимаются — это... хотел написать «адова» работа, но слово показалось неподходящим. Это очень тяжёлая работа. Я попытался найти сравнение с какой-нибудь сугубо мужской работой и подумал, что, наверное, их занятия — если вникнуть в то, как выглядит повседневная деятельность этих женщин (фонды, чиновники, бумаги, родители, дети, косность, ужас, боль) — можно сравнить по степени физических затрат с работой дальнобойщиков. Особенно когда у дальнобойщика огромная его машина сломалась посреди леса, зимой, в метель и стужу, и там он её чинит, всюду опаздывая. Чинит и чинит. Отморозил и пальцы, и... всё отморозил. И никто не придёт на помощь.

Можно озвереть и потерять веру в человечество с такой работой. Я уж не буду рассказывать, что мне говорила Дуня про свои дела, и про заботы Чулпан.

А они, в конце концов, не дальнобойщики, а молодые, красивые и очень талантливые женщины. Может быть, самые талантливые женщины в нашей стране сегодня — в той профессии, которая у них вроде бы является основной. То есть, им вполне можно было бы «реализовывать себя в искусстве», и никто бы с них не спросил ни за что. Но они сами с себя спросили.

«Ни одного мужчину, который занимается спасением детей (собак, инвалидов, мигрантов, „срочников“) я не знаю»

Ни одного мужчину, который занимается спасением детей (собак, инвалидов, мигрантов, «срочников») я не знаю. Наверное, они есть, однако... редко встречаются, редко. Впрочем, догадываюсь, что один мой знакомый чем-то подобным занимается. Но он бывший бандит, скорей всего, убийца — так что, у него есть свои побудительные мотивы. Не попасть в ад, например.

Неужели мужчине прежде чем спасти кого-нибудь, надо кого-нибудь убить? Нельзя как-то миновать эту стадию и сразу перейти к спасению? Я искренне убеждён, что в силу того, что из мужчин получаются лучшие повара, лучшие космонавты, лучшие дизайнеры и лучшие солдаты — они и в этом деле смогут оказаться лучшими.

«Неужели мужчине прежде чем спасти кого-нибудь, надо кого-нибудь убить?»

Надо, в конце концов, отобрать у женщины и это право — считаться априори более доброй и милосердной.

О, вы не знаете, какими добрыми бывают мужчины. Их доброта может растопить льды (в хорошем смысле, не в экологическом) и отогреть многих и многих страждущих. Мужик — он же большой, горячий, пушистый — как сенбернар, как три сенбернара, он любой завал разворочает и найдёт котёнка, или кого там.

Помните памятник солдату-освободителю в Берлине, с ребёнком на руках? Вот он — образец. Верю в мужика.

Самое сложное выступление моё случилось где-то под Улан-Удэ, в детском доме.

Мне предложили там поговорить с детьми — я не смог отказаться. Была надежда, что хотя бы дети будут относительно подросшие — мне тогда проще было бы. Приехал и ахнул — моим слушателям и зрителям оказалось от двух до шести лет.

Я привык общаться с куда более взрослой аудиторией, признаться. Но взял себя в руки и пошёл к ним. Слово за слово, разговорился, вспомнил какие-то сказки-присказки, понемногу развеселил их. Быть может, они не поняли и половину того, что я им говорил, но точно поняли, что дядя — добрый.

Через полчаса они все сидели у меня на коленях, обнимали за шею и целовали куда-то в ухо, шёпотом спрашивая: «А вы правда так любите детей?» Правда, люблю.

В детдоме работали одни женщины, и они очень хвалили меня потом. Искренне, я же видел. С искренним удивлением: где ты, мол, этому научился? Глава детдома, спокойная, чуть (или не чуть?) уставшая женщина долго смотрела на меня, и, кажется, я догадался что она хотела сказать. «А приходите к нам работать» — вот что. Но она знала, что не приду, и не хотела праздных слов. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь работать в детдоме: в конце концов я ещё не вырастил своих четверых. Но я догадываюсь, что я могу сделать. То, что в моих силах уже сейчас.

Братья мои, мужчины. Пока не началась война, давайте сделаем что-нибудь доброе. Зла мы ещё успеем натворить. Это никогда не поздно. Останется ли потом время на добро, вот в чём вопрос.

Как выясняется, для того, чтобы благо творить, нужно не так много доброты. Куда больше нужно силы. Силы и мужества.

Где же этого товара взять, как не у нас.

Захар Прилепин



Оригинал http://nuzhnapomosh.ru/2013/12/miloserdie-muzhskaya-rabota/

Недавно наткнулась, и где-то очень проняло. Сейчас, видимо накануне праздников, когда вокруг (и не только))) реально много всякого утомления, недовольства, раздраженности, нашла и перечитала. Помогло)))

http://www.12online.ru/blog/na-nosu-goryachiy-blin

Спасибо, очень хороший текст.

Не могу не запостить:

"У художника Калашникова в Волынах жила черепаха по имени Герцогиня. Хорошая была черепаха. Породистая. Но уж больно ветреная и непостоянная. Чисто герцогиня. А уж такая резвая, что только зазеваются хозяева, она сразу бежать. Однажды приезжий мальчик Максим поймал ее в реке. Он схватил ее, побежал в деревню и кричал: "Смотрите, смотрите, в Волынах черепахи водятся!". Так перевозбудился, что у него ее еле отняли.
И тогда художник Калашников стал к панцирю на изоленту приматывать веревочку. А веревочку привязывал к колышку, а колышек вбивал в землю. Герцогиня стремглав бросалась в траву, но веревочка ее удерживала. И потом по веревочке ее всегда притаскивали обратно. Черепаха огорчалась, и художнику Калашникову, человеку доброму и честному, становилось неловко. Потому что нехорошо, когда один человек лишает другого свободы.
Он долго думал и придумал. Он надул чудесный голубой шарик, привязал к нему длинную ниточку, и лейкопластырем прикрепил к панцирю. И Герцогиня стала гулять где ей вздумается. А когда приходило время ложиться спать, художник шел по деревне, смотрел, где шарик, брал Герцогиню на руки и нес домой. Потом художник умер. Герцогиня до сих пор еще жива."

Стащила в ЖЖ Ройзмана: http://roizman.livejournal.com/1655149.html#comments

Раз уж пошли о черепахах...

История о том, как известный иерусалимский поэт Г. понял, что допился.
Рассказана не менее известным иерусалимским поэтом К.

Пролог:
У известного иерусалимского поэта Г. есть друг, известный иерусалимский
художник Б., живущий неподалеку. У художника Б. дома живет большая
(действительно большая) черепаха. Однажды Б., встав среди ночи попить
водички, споткнулся о ползущую черепаху. Дабы трагедия не повторилась,
Б. пометил панцырь черепахи фосфоресцирующей краской.

Собственно история.
Г. и Б. выпивали на квартире у Б. Крепко выпивали, настолько, что Г.
понял, что до дома ему не дойти, и остался ночевать у Б. Встав среди
ночи попить водички, Г. понял, что допился - прямо на него в абсолютной
темноте медленно ползло яркое зеленое слово "ХУЙ"...

Ты забыл прилагательное "светящееся" )

Гнутся шведы: как русский бизнесмен выбил из IKEA 25 млрд рублей

Вообще-то претензии этого жулика арбитражный суд отклонил, т.к. некоторые документы, представленные им, были сфабрикованы.
http://kbr.news-r.ru/news/economy/ikea_off...nerative_fraud/
Кроме того ИКЕА, будет настаивать на уголовном преследовании афериста.
Когда мне впервые довелось ознакомиться с этим делом, вся сомнительность его претензии уже была очевидной.

Там написано что по второй претензии отклонил, а по первой ИКЕА расплатилась. И дальше внизу написано, что уже третий суд состоялся и тоже в пользу ИКЕА.

Владимир Пастухов

Крестный поход

Сегодня Россию населяет другой народ — воодушевленный, воцерковленный и одержимый. Он мало чем напоминает тот унылый и забитый народец, который жил здесь всего лишь месяц назад. Если бы я был Гоголем, то написал бы о русской птице-тройке, которая понеслась с места в карьер. Но я не Гоголь, хоть и родился в Украине, и живем мы во времена, когда «железный конь пришел на смену крестьянской лошадке». Однако удаль молодецкая осталась еще, конечно. И когда крутой водила повернул заржавевший ключ зажигания, то раздолбанные «Жигули» поперли вперед, словно танк. Пока все внимание и лавры достались лихому шоферу. Но по-настоящему, гораздо большего внимания заслуживает взбодренная им «русская машина», которая то ржавеет десять лет в гараже, то мчится бешеным аллюром по украинским степям.



Русские моторы

Конечно, Путин зажег Россию. Но надо признать, что раз зажег, то было чему гореть. На первый взгляд есть в единодушном стремлении русского народа вернуть себе Крым что-то детское и непосредственное. Тут и Олимпиада сыграла свою роль, потому что присоединение Крыма воспринимается многими по инерции в спортивном ключе, как выход в четвертьфинал, как победа московского «Спартака» над киевским «Динамо». Но это только поверхностное впечатление. Речь идет вовсе не о сиюминутной страсти, которая вспыхнула невзначай. Путин разбудил в душе русского народа зверя, который долго томился в неволе, зато теперь готов вволю порезвиться. Зверя этого зовут «русское мессианство».

Русское мессианство бездонно. Его корни так глубоки, что докопаться до них практически невозможно. Они спрятаны далеко в Византии, в третьем Риме, в панславизме и в коммунистическом интернационале, в конце концов. Русские не исполняют миссию (тем более что она невыполнима), они ею живут, они — ее функция. Миссионерство было (и, видимо, остается) движущей силой русской истории. Конечно, русские не единственный в мире народ, который так зацепила мессианская идея, но они, безусловно, стоят в первой шеренге среди самых отчаянных. Миссионерство — это русское подсознание, русский безусловный рефлекс. Все, кто умел читать книгу русской истории, об этом помнили и с напряжением ждали, когда рефлекс сработает. Дождались.

То, что в русском сердце снова проснулась мессианская идея, неудивительно. Удивительно то, что она проспала так долго — целую четверть века. Для русского культурного кода это безумно долгий срок. Объяснить такую длинную паузу можно только глубокой депрессией и историческим шоком, который русский народ пережил после распада СССР, когда от советской империи сразу отвалилась почти четверть территории и чуть меньше половины населения. В 1991 году русский народ был поставлен перед фактом, однако смысла и значения произошедшего не осознал и не принял, затаив в сердце обиду. Обидой этой втайне питалась все эти годы мессианская идея.



Американский бензин в костер мессианства

Русский танк заправлен американским топливом. Если уж Россия — «большая автозаправка», то США последние двадцать пять лет были для нее главным поставщиком «бензина». Именно благодаря их усилиям в России возник Веймарский синдром, который пробудил в русской душе те же инстинкты, которые двигали немцами после поражения в Первой мировой войне.

Двадцать пять лет американцы «троллили» Россию. Победители в холодной войне не были слишком щепетильны. Никакого «плана Маршалла» России не предложили. Напротив, она стала донором экономического подъема на Западе, позволив отсрочить там экономический кризис почти на два десятка лет. США не считали нужным идти навстречу интересам России ни по одному из психологически значимых для нее вопросов, превращая умирающую империю в безмолвного свидетеля уничтожения ее бывших союзников. При этом следование нормам международного права со стороны Запада действительно было весьма казуистичным. Как бы ни относиться сегодня к Путину, но отказать ему в логике полностью нельзя. Весьма спорная во всех отношениях политическая доктрина «права нации на самоопределение» применялась Западом неделикатно и избирательно, то есть в зависимости от того, о какой именно нации идет речь.

Украина внесла свою лепту в этот «троллинг». Получив Крым в качестве отступного от ельцинских «либералов», мало чем отличавшихся от сегодняшних украинских «радикалов», Украина очень быстро забыла о «трофейном» происхождении этой территории. Историческим курьезом выглядели торги по поводу военно-морской базы в Севастополе, за которую Россия платила Украине так, как будто бы это была американская база на Филиппинах. Все эти годы сменяющие друг друга украинские правители занимали одинаково двусмысленную позицию, требуя от России экономической поддержки и одновременно демонстрируя свою политическую лояльность США. При этом время от времени в Киеве случались приступы русофобии, которые провоцировали ускоренную украинизацию в регионах, заселенных русскими и русскоязычными украинцами. Особенно остро это ощущалось все в том же Крыму, где к середине нулевых от первоначально обещанной автономии практически ничего не осталось.

С высоты сегодняшнего дня можно утверждать, что на самом деле холодная война не прекращалась все это время ни на минуту. Она просто стала менее интенсивной, выродившись в cold war light. В определенном смысле мир даже стал сейчас более честным. Два десятилетия американцы притворялись, что сотрудничают с русскими, а русские делали вид, что разделяют американские ценности. И то и другое было ложью, и сейчас эта ложь вылезла наружу. Можно долго спорить о том, кто в каждом конкретном случае был прав, а кто виноват, но трудно оспаривать то, что русские не смирились с поражением и все это время воспринимали свое положение как унизительное и оскорбительное, затаив в душе «свинство».



Первый дифференциал русской истории

Лев Толстой писал, что огромные массы людей обычно приходят в движение потому, что их объединяет некое простейшее, но всеобщее чувство, в основании которого лежит единый универсальный интерес. Он называл эту элементарную общественную частицу, заставляющую народы совершать исторические поступки, «дифференциалом истории». По сути, вычисление дифференциала современной ему русской истории было одним из главных скрытых мотивов творчества Толстого.

С начала 90-х годов прошлого столетия Россия находилась в непрерывном поиске некой «новой идеологии», которая могла бы пробудить заснувшую русскую пассионарность. Все попытки сконструировать эту идеологию из обломков умозрительных теорий, позаимствованных либо из своего прошлого, либо из чужого настоящего, заканчивались неудачей. И вдруг выяснилось, что решение лежало на поверхности. Всеобщим дифференциалом посткоммунистической России оказалась тоска по имперскому величию, желание ответить за все нанесенные русской душе обиды, прервать цепь унылых поражений.

И стоило найтись достойному поводу, как вся Россия взъярилась без всякого понуждения. И уже не Путин подгонял народ, а народ, затаив дыхание, молился, чтобы Путин не отступил. И дело было уже не в Украине и не в Крыме (о котором за четверть века, по правде говоря, мало кто вспоминал, если не считать Лужкова, конечно). Народу нужна была победа, неважно, в чем, и неважно, где, но — победа. Нужно было прервать казавшуюся унизительной цепь поражений, а именно так воспринимались русским сознанием американская силовая политика в Югославии, в Афганистане, в Ираке, в Ливии или в Сирии. Путин выиграл потому, что уловил этот порыв, вычислил этот дифференциал и запустил процесс, который уже не остановится до тех пор, пока все топливо (смесь обиды, ненависти и жажды реванша) не выгорит. Так что рассчитывать на быстрый финал этой исторической эпопеи было бы серьезной ошибкой.



Без тормозов...

У «русской машины» сломанный спидометр и нет тормозов. Она безопасна, только когда стоит на месте. Американцы вели себя на дороге по отношению к России так, как вальяжный владелец крутого авто ведет себя по отношению к хозяину разбитого корыта, которому место в музее автомобильных реликвий. Они не то чтобы прямо хамили, но аккуратно «подрезали» на поворотах, пользуясь преимуществом в мощности и скорости. Украина оказалась последней каплей, на которой терпение обладателя «раритета» закончилось. Он развернулся и поехал по «встречке» прямо в лоб. И зря Меркель считает Путина неадекватным. Он не более неадекватен, чем Аттила в глазах жителей осажденного Рима. Он знает, что закрасить царапину на капоте заокеанского лимузина будет дороже, чем целиком отреставрировать его драндулет, и поэтому не сомневается, что Обама свернет на обочину.

Неадекватен в этой ситуации, скорее, не Путин, а лидеры Старого и Нового Света, которые не понимают, что произошло. Конфликт лишь поверхностно связан с Украиной и тем более с Крымом. Это всего лишь повод. Война объявлена не Украине, а Западу, его политике, идеологии, его жизненному укладу, его ценностям и образу мыслей. Это «священная», то есть идеологическая и религиозная война, которая обречена стать тотальной. Ее целью не является приобретение каких-либо территорий (их в России и так более чем достаточно, свои некому осваивать). Присоединение Крыма — это сакральный акт, лишенный экономического и политического смысла. Такая война ведется до полного уничтожения одной из сторон. Ее итогом будет либо поражение Запада, либо распад России. Не исключено, что единственным бенефициаром этого столкновения в конечном счете станет Китай.

Тот, кто полагает, что Путин остановится на Крыме, заблуждается. Он запустил маховик ожиданий, которыми не в состоянии управлять. Русским нужна теперь только победа, и они за ценой, как водится, не постоят. Путин больше не сможет уступить никакому «внешнему врагу» ни по одному вопросу. Политически он загнал себя в угол. Конечно, это будет не непрерывная атака, а возвратно-поступательный процесс с паузами и передышками. Но вектор очерчен, и со «встречки» Россия уже больше не свернет, по крайней мере, пока «раритет» не развалится.

И последнее, что может теперь повлиять на ее решимость, так это западные санкции. Любые санкции, не говоря уже о тех странных мерах, которые были заявлены США и Евросоюзом, являются совершенно бесполезными в сложившейся ситуации. Серьезные меры экономического воздействия Запад себе не может позволить из-за кризиса, а несерьезные Кремль переживет.

Россия объявила Западу странную войну, похожую то ли на крестовый поход, то ли на крестный ход. Если повезет, то все ограничится всемирным политическим похолоданием и вторым ледниковым периодом. Обе стороны обнаружат себя где-то в середине 50-х годов прошлого столетия со всеми вытекающими отсюда последствиями. Россия закроется от внешнего мира, а Запад, расчехлив свои финансовые и пропагандистские пушки, начнет обстреливать территорию противника с безопасного расстояния. При этом торговля нефтью, газом и титаном (как необходимое условие выживания обеих сторон) будет продолжаться, по крайней мере, до тех пор, пока стороны не найдут на мировых рынках альтернативу друг другу. Исход зависит от того, кого первым накроет глобальный кризис, но у России выжить шансов меньше.



Второй дифференциал русской истории

Путин, сплотивший народ под флагом реваншизма, выглядит сегодня Мессией. Многие из тех, кто ранее не солидаризовался с его политическим курсом, сейчас совершенно искренне готовы встать под его знамена. Пробивший потолок рейтинг вроде бы позволяет Путину сделать со страной все что угодно. Если завтра будет принято решение отключить интернет, интернировать десять тысяч деятелей оппозиционного толка, закрыть все хоть сколько-нибудь критически настроенные по отношению к режиму радиостанции и печатные издания, а на телевидении поделить эфирное время между «коллективным Киселевым» и «коллективным Ургантом», то в нынешней атмосфере никаких массовых протестов не случится. Разве что желающие поддержать власть устроят Ходынку на радостях. Для Путина во внутренней политике сегодня существуют только самоограничения.

Конечно, любой праздник рано или поздно кончается. Но всегда можно устроить новый праздник. В Украине есть как минимум с десяток областей с русскоязычным населением. А еще русские живут в Молдавии, Прибалтике, Белоруссии, Казахстане и во многих других местах. И почти везде они недовольны своим положением. Так что на путинский век работы по собиранию русских земель хватит. Его политическое будущее можно было бы считать теперь совершенно безоблачным, если бы не одна неприятная деталь. Помимо имперской ностальгии, у русской истории есть еще один дифференциал, так сказать, «второго порядка», куда более мощный, чем первый: стремление русского народа к социальной справедливости, как в локальном, так и во всемирном масштабе. На этом «обламывались» все русские цари.

Даже когда «русская машина» едет направо, у нее включен левый «поворотник». Конечно, американцы здорово обидели русских, которые полагают, что это именно они окоротили их империю на треть. Но еще больше их обидели свои же русские, обокравшие их государство до нитки во время приватизации. Приватизация — незаживающая рана в душе поколения 90-х, которая ноет и гноится сильнее, чем любой Крым. А безудержная коррупция властей предержащих — все равно что соль на раны. И какой бы эффективной ни была примененная Путиным военная анестезия, боль эту победить нельзя. Рано или поздно наступит привыкание и к «крымской травке», и к «антиамериканскому героину», победы перестанут отвлекать от злободневных проблем, и «проклятый вопрос» о собственности встанет в полный рост, требуя своего решения.

Социальная справедливость — это красная кнопка в русской душе. Кто нажмет на нее, тот выбьет стул из-под Путина. Потому что настоящая русская идея — не имперская. Это идея всеобщей справедливости. Это понимали в веке девятнадцатом, но забыли в веке двадцать первом. Владимир Соловьев, который первым начал поиски русской идеи, полагал, что «идея нации есть не то, что она сама думает о себе во времени, но то, что Бог думает о ней в вечности» и что «ни один народ не может жить в себе, через себя и для себя, но жизнь каждого народа представляет лишь определенное участие в общей жизни человечества». Русское социальное мессианство сильнее русского национального мессианства. Тяга к высшей справедливости в православном сознании выше приобретательского инстинкта, заставляющего расширять империю. Но кто-то должен будет еще раз повернуть ключ зажигания в русской душе.

Тот, кто сумеет органично объединить приватизацию в России с идеей модернизации капитализма во всемирном масштабе, сможет стать новым русским пророком. Будущее в России — это левый поворот. О нем писал Ходорковский из тюрьмы. Но его поворот был неполным, не на девяносто градусов, а на тридцать, потому что в его словах не было главного, чего ждали люди, — ответов на два вопроса: «что такое приватизация?» и «если не приватизация, то что?». Возможно, для поиска ответов потребуются следующие десять лет...

Страшные люди

Фильм Алексея Балабанова «Брат-2» был пророчеством.

В результате победы Майдана и ответной агрессии Кремля, развязавшего передел границ в Восточной Европе, многое, казалось бы, давно известное, не раз виденное, теперь открывается в особой, более объёмной оптике.

Как, вероятно, уже заметили, в последнее время на российском телеэкране замелькал «Брат-2». Именно он, а не 1-й «Брат». Чем это вызвано, всем понятно: реплики насчёт «бандеровцев», звучащие в фильме, общеизвестны. А уж слова «Вы мне, гады, ещё за Севастополь ответите!», с которыми брат Витя пристреливает в Чикаго украинского «братка», давно стали чуть ли не поговоркой.

Надо сказать, эта сцена в актуальном военно-политическом контексте выглядит просто ужасающей. Речь сейчас не о позиции самого Балабанова: независимо от неё, какой бы она ни была, фильм стал химически чистым результатом художественного исследования современной русской личности.

Реплики из фильма сейчас цитируют и с противоположной стороны. На недавнем киевском митинге против российской агрессии фигурировал плакат с выразительной надписью: «Так в чём правда, брат?». Вопрос адресован, разумеется, русскому народу, который в течение последних пятнадцати лет интенсивно «вставал с колен». Начало этого великого процесса как раз-то и было ознаменовано выходом фильма «Брат-2» (2000), в котором главный герой Данила Багров много рассуждает о правдоискательстве — любимая и вечная русская тема.

Вообще, тема «вставания с колен» звучит ещё и в 1-ом «Брате»: знаменитое «Скоро вашей Америке кирдык» уже тогда стало популярнейшим слоганом, эдакой патриотической мантрой. А в «Брате-2» «кирдык Америке» наступает уже чисто конкретно. Для разборки с Американцем (чикагским мафиози) братья прилетают в США — каждый со своей правдой. Она у них КАК БЫ разная. Пока оставим в стороне правду брата Вити. Займёмся правдой брата Дани.

Даня — это живая идея «мочить в сортире», озвученная известно кем именно тогда, в период съёмок «Брата-2». И он «мочит», явившись в Штаты ангелом мщения — воплощенный «кирдык Америке». В этом смысле фильм стал удивительно пророческим, ведь он вышел за год до крушения двух Башен на Манхэттене.

Надо сказать, впечатления от «взятия» Крыма сильно напомнили мне 11 сентября. В обоих событиях присутствует терпкий апокалипсический запашок, знак начала крушения прежнего миропорядка свободы и разума, который, в общем, держится на США. Брат Даня выступил русским кинематографическим предтечей тех, кто таранил Башни. И он же стал культурным (а точнее, культовым) символом нашего нового исторического вектора, выведшего сейчас Россию в несомненные лидеры мирового антиамериканизма.

...Данила находит мафиози-кощея, воплощение скаредного американского духа. По наружной пожарной лестнице он бодро поднимается на башню (!)-небоскрёб, твердя мантру про «тропинку и лесок, в поле каждый колосок»: «Это родина моя, всех люблю на свете я!».

Тема всемирной любви — опять же любимая русская тема, вспомним Достоевского; да и сама попытка режиссёра ответить на бытийные вопросы путём диалога и спора БРАТЬЕВ отсылает к великому классическому роману. Что же следует за этим «всех люблю на свете я»? Выстрел в охранника в коридоре — безо всякой рефлексии, автоматический.

Это очень по-нашему: только у русского человека от всемирной любви до убийства — буквально один шаг. Затем Данила проходит в офисные чертоги, где восседает мафиози, беседуя за водкой с каким-то человеком. Даня с ходу пристреливает собеседника Американца, не задаваясь вопросом: кто он и зачем здесь? Это мог бы быть совершенно посторонний человек — ведь сфера деловых интересов Американца довольно обширна. Однако Данила его просто убивает — чтобы не мешал разборке.

Вот это очень важный момент, на который многие обращают внимание, я убедился. Подозреваю, что в нём сокрыто очень непростое послание режиссёра. Художник такого уровня, как Балабанов не мог что-то сделать «просто так». Балабанов ЗНАЛ, что какая-то часть зрителей обязательно спросит себя: «А этого-то он зачем грохнул?».

Балабанову НУЖЕН этот вопрос, который создаёт определенную оптику восприятия, позволяющую режиссёру сделать его главное и любимое дело: заглянуть в бездну. В русскую антропологическую бездну.

И он в неё заглядывает. Убив непонятно кого, Данила спокойно садится на место убитого и читает Американцу проповедь о духовности, о правде. Эдакое русское кредо на фоне чикагских небоскрёбов за стеклянной стеной. На полу труп, на столе перед Даней — ещё дымящийся пистолет. Ясные глаза простого «губастенького» русского парня, которые не смог затуманить даже стакан «рашен водки».

Брат Даня вообще «мочит» людей в Америке с особой лёгкостью — и явную гнусь и, как видим, совершенно посторонних. Он воспринимает Америку как некою виртуальную реальность, «игру-стрелялку», где в принципе всё дозволено. В ней нет людей, её населяют плоские двухмерные обозначения людей.

Нет, порой такое отношение смягчается пресловутой русской душевностью, и тогда возникает вполне человечный персонаж водителя-дальнобойщика, везущего Даню в Чикаго — явная перекличка с русским дальнобойщиком из 1-го «Брата» (в финале). Но, в общем, Америка для Данилы — некий плохой сон его пограничного сознания.

Кто-то назвал русских «народом-пограничником» — из-за явного тяготения к пограничному состоянию. В нём пребывает и Даня, несмотря на его полную внешнюю адекватность и бесстрастие (вообще, сладкий «пограничный» трепет, как нерв, пронизывает весь фильм). Повторяю, убив постороннего, Данила с ходу, без паузы, оглашает свои соображения о правде («сила в правде»).

Это удивительно емкий и страшный образ: «народ-пограничник», вещающий миру над трупом походя убитого человека. Раскольников — тот ещё переживал, а Даня — это уже особая постсоветская генерация, русский исторический итог.

Народ, так, увы, и не прошедший под присмотром Запада курс «реабилитации» и «лечения» (такая возможность была после Августа-91). Народ, «встающий с колен», поучающий Америку духовности на фоне её же небоскрёбов, которые вот-вот начнут рушиться — к общему ликованию...

«Брат-2» — фильм, повторяю, пророческий, можно сказать гениальный. То, что в нём заявлено и выявлено, зрело потом все эти долгие путинские годы. Зрел — пора сказать прямо — «нормальный» русский фашизм, заквашенный на имперском шовинизме, мессианстве и неприятии Западного мира — Америки, прежде всего. И дозрел.

Сейчас «народ-пограничник», исторически имеющий крайне заниженное представление о ценности человеческой жизни (в том числе и своей), двинулся в «крестовый поход» против Запада. За Севастополь «бандеровцы» уже «ответили». Теперь, очевидно, потребуют к «ответу» саму Америку — за крах СССР, соцлагеря и Варшавского блока¸ за вынужденный отход России от «особого пути» и многое, многое другое...

Братья Даня и Витя, нагрянувшие в Америку — это периферийные варвары, приехавшие в абсолютно чуждый им Рим. Данила, как мы знаем, пошёл на него войной, уехал — чтобы воевать с ним снова (сегодня). Виктор остаётся, чтобы разбогатеть и осваивать этот Рим изнутри.

Брат Витя — он вовсе не антипод Данилы, хоть и «полюбил» Америку. Ведь он полюбил её опять-таки по-русски, с чисто русской верой во всемогущую силу денег. Это варвар, готовый ворваться в американскую жизнь, чтобы переделать её под свои варварские ПОНЯТИЯ. Таких, как Витя, сейчас на Западе великое множество. Запад от них стонет, но пока терпит (вспомним тот же Куршевель).

Русскими, вероятно, в нормальных странах скоро будут пугать детей. Балабанов, кстати, говорит об этом открытым текстом. На вопрос: «Вы гангстеры?», проститутка Даша, вызволенная Данилой из сексуального рабства, отвечает просто: «Мы русские». То есть «русские» — это чёткий маркер жизненного экстрима и антисоциальности, хорошо узнаваемый Западом. Маркер опасных людей-«пограничников», способных, скажем, устроить пьяный дебош в высоколетящем лайнере. Или подвесить на тонкой ниточке международную безопасность — это уж зависит от возможностей...

У Достоевского есть такой роман о прежней русской жизни: «Бедные люди». Теперь русские, пройдя через ад ХХ века и в большинстве оставшись бедными, скорее — страшные люди. Страшные не «по-человечески», а, скажем так, метафизически. Да, обаятельные даже в бандитизме и пьянстве, как брат Витя. Да, душевные и вообще клёвые, как брат Даня. Порой пленительные. Но при этом, повторяю — страшные. Причём неизвестно, кто страшнее: просто киллер Витя со своей дикарской верой в силу денег, или киллер-идеалист Даня со своей русской правдой. Ибо они именно БРАТЬЯ. Вот это и есть вопрос, оставленный нам Алексеем Балабановым.

Его фильм оказался культурной миной замедленного действия, чей смысловой потенциал раскрылся в полной мере лишь теперь, когда «москаль», стреляющий в «хохла» становится военно-политической реальностью, а российские политологи, с виду вполне нормальные, призывают нас возводить новый «железный занавес» и не бояться международной изоляции.

Песня «Гуд бай, Америка», звучащая в финале «Брата-2», стала пророчеством о великом разводе путинской России с Западом. Пограничное состояние сейчас на всю страну транслирует телевизор в лице Дмитрия Киселёва, пообещавшего Америке ядерный «кирдык».

Ещё чуть-чуть и с думской трибуны заявят, что сила — у нас, ибо с нами — правда божья, не говоря уже о боеголовках, освящённых лично патриархом. Того и гляди, наш политический истеблишмент усвоит лексикон иранских правдоискателей, назвав США и ЕС большим и малым шайтаном соответственно. Да что там говорить, если самого президента РФ мир заподозрил в пограничном состоянии! Однако надо признать, основания для этих подозрений появились ещё тогда, когда будущий президент-«пограничник» произнёс волшебное слово «мочить»...

Путин — это, скажем грубо, Витя и Даня в одном лице. Он и деньги уважает, и «за правду» стоит. Особо страшное, непостижимо русское сочетание. Подобно братьям Багровым, которые, всё посылая на хер, утверждали в Америке свою справедливость, Путин топчет международное право, будучи предвестником совершенно новых, сумеречных времён.

Россия — родина и источник «апокалипсиса». Возможно, были правы те, кто говорил, что именно здесь-то и родится «антихрист». Земной рай — извечный русский проект — так и не состоялся, зато нам вполне может удаться проект земного ада. И вот это чёрное солнце грядущего хаоса, чёрную дыру зовущей бездны, её трепет и нарастание в русской душе гениально почувствовал Алексей Балабанов.

Если Сальвадор Дали когда-то написал картину «Предчувствие гражданской войны», то Балабанов вполне мог бы назвать свой фильм «Предчувствие МИРОВОЙ войны». А ещё лучше — «Мировой Кирдык».

Балабанов, конечно же, недооценён. Он выступил пророком МИРА ИНОГО — двусмысленное звучание в данном случае абсолютно уместно.

Алексей Широпаев, «Руфабула»

Шикарный текст

Текст прикольный. Но хотел бы заметочку:

Тут не совсем так. Россия в данном случае не варвары - не галлы итп. Она, скорее, парфянское царство. Которое по-прежнему сильное, хотя давно прошло свой зенит. В котором все "их маму в рот..." с характерным акцентом и на том основании, что они наследники великой культуры.

Мария Генкина:
"О ментальном разъединении украинцев и русских
В последнее время нас, живущих вне России, пугают разговоры с Русскими. У кого подруга приехала, у кого тесть, кто родственникам позвонил - и почти всегда наши позиции по Украине и по Крыму настолько отличны, что точек соприкосновения практически нет - мы не понимаем как они могут настолько в плену российской пропаганды и не видеть того что видим мы. А они естественно считают, что это мы в плену у пропаганды.

Этот текст мне попался в сети. Автор - Днепропетровец Дмитрий Савочкин. Прочитайте - это хорошее объяснение того как устроен мир общественного мнения и почему мы иногда не способны понять друг друга"

Дмитрий Савочкин.

Я не так долго жил в Советском Союзе - когда он распался, мне было 13. Но определенные вещи оттуда я помню очень хорошо. Лучше всего - вкладыши от жвачек «Турбо » и бесконечные очереди. Об очередях я еще в своем первом романе писал - это было что-то невероятное, даже можно сказать - магическое. Какой-то чёртов культ. Но я не об этом сейчас - я хотел рассказать про еще одну вещь, которую очень хорошо помню - свои мысли по поводу окружающего мира. Конечно, как у всякого нормального советского пацана, у меня не было никаких сомнений, что наша страна - самая лучшая на свете, и люди здесь живут так, как и должны жить, а там, по ту сторону железного занавеса - не жизнь, а сплошные страдания. Там другие, плохие люди (такой, очень общий образ) угнетают всех нормальных людей, и хотят нас здесь убить.

Я очень четко помню, как я пытался понять - каким образом мыслят люди за границей советской системы. Как они не могут понять простой и понятной истины - что то, что происходит в Советском Союзе - хорошо, то, как мы здесь живем - хорошо, мы - добро, как этого можно не видеть! У них должны быть сказки о том, что такое добро? А они, там - зло. Их образ мышления, их стиль жизни - все это плохое, и они должны немедленно изменить их, а если они этого не делают - то они СОЗНАТЕЛЬНО становятся на сторону зла, и вообще непонятно, почему мы их до сих пор не уничтожили нашими лучшими в мире ракетами. Было даже легкое раздражение действиями руководства страны , которое так долго ждет перед уничтожением очевидного зла.

Я помню эту святую уверенность в том, что мы на стороне добра. Несмотря ни на что - ужасные условия жизни, очереди (я говорил вам о советских очередях?), жвачку, которую почему-то привозили «из-за бугра», зарубежные фильмы и музыку, которые были значительно лучше наших, и так далее. Меня совершенно не смущали хамовитые заявления Советского МИД и ИТАР ТАСС - я считал, что так и надо давать отпор очевидному злу! - фарс единодушной поддержки населением решений руководства - а разве можно поддерживать добро не единодушно? - идиотские демонстрации, на которые сгоняли людей по разнарядке - ну конечно, собирают по разнарядке, все надо нормально организовывать! - и выборы с бюллетенем, в котором 1 кандидат.

Я помню, как я читал изданные в Советском Союзе воспоминания какого-то американского коммуниста, всю книгу жаловался , как ему было трудно быть коммунистом в США (книга была для детей, поэтому там были его детские воспоминания). Он рассказывал - среди прочего - как учительница демонстрировала детям разницу между американской демократией и советским фарсом. Сначала она ставила на стол две урны, и дети могли бросать бумажки в одну или в другую, в зависимости от того, кого они поддерживают. Дети бросали. Это были американские выборы. А потом учительница демонстрировала советские - на стол ставилась только одна урна. Все дети, конечно, смеялись из этих «выборов». Наш маленький коммунист (автор книги) писал «надо было иметь незаурядное мужество, чтобы подойти и бросить бумажку именно в эту урну». И когда он это сделал - весь класс, включая учительницу, смотрел на него волком. Он был моим личным героем.

Сейчас, когда я это вспоминаю, мне становится жутко. Какая-то неведомая мне американская учительница демонстрирует ярчайшее объяснение того, «что не так» с Советским Союзом: у вас, блять, нет выбора. Нет голоса, нет свободы, нет прав, ничего, блять, нет, и это невероятно очевидно сейчас. Это очевидно каждому, кто смотрит на этот пример. Однако какое-то маленькое зомбированное существо встает и бросает в эту урну бумажку. И даже не это кажется мне ужасным - а то, что я, читавший эти сроки, также не видел ничего странного в том, что выборы проводятся из одного кандидата. А что тут такого? Ну конечно, это выборы. Ты можешь поддержать кандидата, а можешь не поддержать. Вот тебе и выбор. То есть я смотрел на этот чрезвычайно яркий пример, вот он был, просто у меня перед глазами! - и не видел. Смотрел и не видел. Я! Это был я! Не какой-то там человекоподобный робот с планеты Катрук, а я!

Впервые я задумался над этим в 2004-ом году. На улице были выборы Януковича, и я бы даже проголосовал за него - я и сегодня не вижу большой трагедии в том, что президент в прошлом дважды судимый, по моему мнению это как раз подчеркивает саму суть демократии и равенства возможностей - если бы не огромные потоки лжи и откровенного зомбирования, которые лились из всех телевизионных, радио и других каналов. Это было что-то невероятное. Улицы были покрыть растяжками «Автомобилисты Днепропетровщины - за Януковича», в транспорте висели плакаты «Работники трамвайного депо - за Януковича», с экранов телевизоров нам рассказывали о том, как колхозники намолотили в закрома родины под руководством мудрого Януковича, а журнальные обложки пестрели ликом одноименного премьер - министра. Это было невыносимо! И тогда я - сознательно - впервые в своей жизни - перешел со стороны добра на... не знаю... я не понимал, на какую сторону, но на другую. И через какое-то время увидел себя в искаженном зеркале пропаганды. Я почувствовал, как ложь, агрессивность и нетерпимость стали литься на меня непрерывным потоком из СМИ, из источников официальной информации, и от людей, которые все еще находились «на стороне добра».

Я впервые почувствовал себя по ту сторону железного занавеса.

Это очень странное ощущение, потому что, с одной стороны, ты смотришь и видишь какие-то достаточно очевидные вещи, и поражаешься, как другие могут смотреть прямо на них, и не видеть их в упор. С другой - я вспоминаю свои детские мысли, и одинокую урну для голосования в американской школе, которая казалась мне такой естественной. Проблема в том, что я понимаю людей, которые остались с другой стороны железного занавеса. И понимаю, что не смогу ни переубедить их, ни спасти. Переубеждение возможно лишь тогда, когда мы с какими-то людьми живем в одном измерении. Говоря языком науки - в рамках одной аксиоматики. Потому что мы, так же, как и они, в общении используем определенные вещи, как аксиомы - не требующие доказательств. Например, параллельные прямые не пересекаются. И исходя из этого уже можно строить какую-то концепцию, и о чем-то договариваться. Но, если предположить, что где-то, в бесконечности, они пересекутся - то будет совсем другая математика. Это легко понять на геометрическом примере, но гораздо труднее - на социальном.

Хорошую иллюстрацию по этому поводу привел Константин Соснин: В 1959 г. в Москве состоялась Американская национальная выставка. Вот что запомнилось моему папе: на выставке по задумке организаторов были представлены две «типичные кухни» — советская и американская. В американской части были представлены, например, соковыжималка, особенно потрясшая Хрущева, и стиральная машина. К этому моменту стиральные машины, как и телевизоры, были у подавляющего большинства американцев и оставались экзотикой в СССР. Казалось бы, как посетитель выставки, пусть и четырнадцатилетний, мог не понять преимуществ капитализма над социализмом? И тем не менее, вспоминает папа, мог. «Типичная советская кухня» на выставке примерно соответствовала по своему техническому оснащению американской. Сейчас легко проверить, что все предметы, представленные в «типичной американской кухне» на выставке 1959 г., действительно присутствовали в типичной американской кухне, а представленные в «типичной советской» были доступны ничтожной доле населения. Советские посетители прекрасно понимали, что эта кухня не является «типичной советской». Значит, заключали они, и американская экспозиция является такой же фальшивкой.

Люди, оставшиеся «на стороне добра» смотрят на все с позиций другой аксиоматики, принимая как данность вещи, которые для нас являются странными, или даже дикими. Жители Северной Кореи очень хорошо понимают, что они живут в бедной голодающей стране, в то время, как огромное количество людей, которые живут по другую сторону границы, давно лишены таких проблем. И знаете, как они в слухах рассказывают друг другу о невероятном богатстве американцев?

- Говорят, в Америке каждый человек получает продуктовые карточки на 900 граммов риса в день!

- Да ты что! Карточки на 900 граммов риса в день! Вот это да!

У них другая аксиоматика и они не способны выйти за нее, как не способны условные двухмерные муравьи, которых мы рассматривали в качестве примера на лекциях по топологии, понять, что где-то существует третье измерение. Попробуйте объяснить жителю Северной Кореи, за пределами их страны не существует продуктовых карточек, и ты можешь купить себе хоть вагон риса - кстати, он не так уж и много стоит. Он не поймет вас. Он переведет это у себя в голове какие-то понятные ему термины, и останется при своем мнении. Все равно он остается на стороне добр , а вы - на стороне зла. И странно, почему вас до сих пор не истребили лучшие в мире ракеты утренней свежести, это проклятое милосердие Ким Чен Ына!

Их сознание искривляется, демонстрируя удивительное сочетание романов «1984» Оруэлла и «Пятницы» Турнье. Они учатся видеть то, что они убедили себя они видят, и не видеть того, что, как они убедили себя, они не видят.

Моя мама общается в «одноклассниках» со своей бывшей одноклассницей (простите за каламбур) . Мама была круглой отличницей, а одноклассница - училась на тройки. Но потом она переехала в Москву, и этот факт, по ее мнению, дает ей право поучать мою маму, и рассказывать ей, как устроен мир. Мама очень вежливо реагирует на все нападки, даже несмотря на частые ремарками вроде «ОЛЯ, КАК ТЫ МОЖЕШЬ? ТЫ ЖЕ ДОЧЬ СОВЕТСКОГО ОФИЦЕРА!».

Но недавно одноклассница переплюнула саму себя, выдав эпическую, по моему мнению, фразу:

- Оля, ну ты же не можешь НЕ ВИДЕТЬ, что чеченцы сожгли филармонию?

В этой фразе прекрасное все. И даже легкое смущение со стороны моей мамы, когда она пытается сначала понять, о каком городе идет речь - где сожгли филармонию? В Москве? Нет, все четко, одноклассница имела в виду именно то, что написала - не может же моя мама не видеть, что чеченцы сожгли киевскую филармонию! Прекрасная здесь уверенность, что киевскую филармонию сожгли. Прекрасная уверенность, что сделали это чеченцы, которые стояли на Майдане против Януковича. И прекрасная уверенность, что каждый нормальный человек это ВИДИТ, даже несмотря на то, что какие-то другие, ненормальные люди, пытаются доказать, что с филармонией все в порядке, сожгли совсем другое здание и сделали это сотрудники милиции. Нормальные люди ВИДЯТ, что чеченцы сожгли филармонию, они не могут этого не видеть.

Эта бесспорная категоричность обезоруживает. В простом мире советских людей есть белое, и есть черное, есть хорошие, и есть плохие, и нет никаких полутонов. В их мире нет огромной работы по «отделению мух от котлет», которая составляет абсолютное большинство времени мышления человека в нашем мире. Им не надо пытаться понять, на чьей стороне сегодня правда, и в какой пропорции, и под каким углом, и которые полуправды еще могут на эту правду влиять. Правда всегда на их стороне. Смущенный митингующий на запорожском антимайдане откровенно говорит «Мы - хорошие!». И что тут непонятного?

Сегодня, когда риск того, что железный занавес - не бутафорский, а уже практически реальный, такой, как был во времена Советского Союза - снова опустится, становится чрезвычайно высоким, я искренне радуюсь, что он опустится на восточной границе Украины, а не на западной. Этот занавес больно разделит наш мир - русские и украинцы не просто родственные нации, мы как сиамские близнецы приросли друг к другу, и разделение невозможно без хирургической операции. Ссорятся друзья, сотрудники, родственники, распадаются семьи. Но у меня нет сожаления. Даже несмотря на то, что я очень хорошо понимаю, что люди, которые остаются по ту сторону, заходят еще на один виток бесконечно-лживой убогой жизни (я говорил вам о советских очередях?), и в конце концов у них все равно произойдет революция, и им придется строить свою страну с нуля (или может не им, а уже их детям). И мне их не жалко.

Потому что если ребенок в Советском Союзе, которым я был, не имел выбора - я имею в виду ментального выбора, с самого рождения у меня была только одна ментальная «урна» в голове - то у взрослых людей сегодня он есть. И все, кто «находится на стороне добра», «борется с фашистами», кто оправдывает откровенную ложь Путина об отсутствии в Крыму российских военных, объясняет сам себе откровенную незаконность крымского «референдума», соглашается с международной изоляцией России - они делают это выбор сознательно. И одноклассница моей мамы, которая рассказывает, что мама же НЕ МОЖЕТ НЕ ВИДЕТЬ, что чеченцы сожгли филармонию, делает сознательный выбор не видеть, что во-первых, моя мама находится в Киеве (то есть ей лучше видно, что к чему), во-вторых, филармония цела, а в-третьих, никаких чеченцев здесь нет. Она делает сознательный выбор видеть все в искаженном зеркале российской пропаганды - потому что ей так проще.

Ну и пусть остается. Это ее выбор, и это ее любимая сторона железного занавеса. Они вернулись туда, куда хотели - в Советский Союз, где у них не будет никаких мук выбора, которые, как оказалось, невыносимыми для любого раба. Прекращайте эти споры, и свои крестовые походы против советских телеканалов. Пусть врут, что хотят, их просто надо выключить на территории Украины, и порадоваться.

Порадоваться тому, что мы - на другой стороне.

Власть и оппозиции
Лев Рубинштейн, 29.04.2014

Ключевые понятия, употребляемые в нынешней официальной пропагандистской риторике, всего лишь калькируют те, что были в ходу в советские времена. Только вот устойчивая когда-то понятийная оппозиция "советский - антисоветский" заменена на "российский – антироссийский".


В первом случае эта оппозиция была более или менее понятна всем, в том числе и тем гражданам позднего СССР, которые сами обозначали свои взгляды и убеждения как "антисоветские". Но некоторая двусмысленность существовала и тогда. Дело в том, что у слова "советский" было два значения. Одно из них было вполне нейтральным и объективным. Оно было чисто географическим и юридическим, потому что существовало государство под названием Советский Союз, населенное советскими гражданами. Второе значение было сугубо оценочным, потому что словом "советский" маркировалась также и советская, то есть коммунистическая идеология, на официальном, законодательном уровне назначенная единственно верной.

В поздние советские годы, то есть в годы моей молодости, это слово стало эпитетом, обозначавшим различные признаки общественной и культурной жизни, оцениваемые разными слоями населения, мягко говоря, не вполне одинаково, а иногда и прямо противоположно. Такая антонимичность слова по отношению к самому себе обозначила идейный, нравственный и эстетический раскол общества. Для одних слово "советский" означало нечто передовое, надежное, единственно правильное и победоносное. Для других – нечто ублюдочное, провинциальное, жестокое, тупое, аморальное, уродливое, стилистически отсталое.

В повседневном социальном дискурсе тех лет эти два значения постоянно пересекались, наплывали друг на друга, перепутывались, требовали уточнения.

"Ты же советский парень!" - укоризненно сказал мне однажды, в глубокие 70-е годы, милиционер, потребовавший у меня на улице документы, прицепившись к моему внешнему – волосатому и бородатому – облику. "Советский же парень, - говорил он. - А ходишь как..." Но, не найдя слова, которое бы хотя бы приблизительно описывало, как "что" или "кто" я хожу, он изобразил рукой нечто аморфное.

"Конечно, советский!" – с готовностью согласился я, в подтверждение чего достал из узких штанин свою краснокожую паспортину. "Я не это имею в виду", - сказал милиционер. "А я – это!" - сказал я. Поговорили, что называется.

Мерцание этих двух значений превращало некоторые устойчивые словосочетания, такие, например, как "советский диссидент" или "советское неофициальное искусство", в режущие глаз и ухо оксюмороны.

В любом случае в оценочных функциях слова "советский" между носителями "советского" и "антисоветского" (или, что чаще, просто "несоветского", что в условиях тоталитарного государства расценивалось почти так же) сознания существовал определенный консенсус, при том что сами оценки этого понятия были различны, чтобы не сказать противоположны.

С "российским – антироссийским" такого консенсуса нет и быть не может. Как минимум потому, что никакой "российской" идеологии нет и в помине. Да и не может ее быть, какими допотопными имперскими "скрепами" ее бы ни сшивали, какими черными телевизионными мессами ни взбивали бы мыльную пену натужного провинциального патриотизма.

Можно было бы согласиться со своей "антироссийскостью" только в одном случае – если признать, что "российское" - это все то, что принадлежит или присуще российской власти, что нынешняя российская власть – это Россия и есть. Но признать это, даже если очень постараться, никак невозможно. Как невозможно понять, что такое "российские интересы", что такое "действия или высказывания, направленные против России", что такое, наконец, "русофобия" и прочие понятия из этого ряда, столь же широко, сколь бессмысленно применяемые в наши дни.

Всем сознательным носителям языка известно, что у слов и словосочетаний есть, помимо словарных, и те значения, которые высвечиваются, так сказать, посредством контекста или мотивации их употребления. Но дело в том, что дискурс власти, стремящейся к тотальному влиянию на общество, не предполагает категории понимания. То, что говорит власть, понимать не надо. Понимать даже и вредно. Даже и опасно. Понимать не надо, нет. Надо либо непроизвольно раздувать жабры "гордости величия", либо в соответствии с неусыпной генетической памятью нервно вздрагивать, ощущая, как "холодок бежит за ворот".

Смысл таких слов, как "национал-предатели" или "пятая колонна", понимать не надо. Достаточно просто восстанавливать в памяти старые советские фильмы про шпионов и диверсантов или рассказы дедушек и бабушек про те ощущения, которые они в молодости испытывали при звуках автомобильных тормозов в ночном дворе. И не надо даже пытаться понять, что же такое конкретное могут в наши дни означать такие эффектные, но мучительно бессмысленные слова, как "русофобия" или "предательство".

В современных цивилизованных обществах, предполагающих идейную и стилистическую множественность, такие слова, как "предательство" или, скажем, "патриотизм", звучат беспомощно или даже комически, потому что они требуют подробных и убедительных уточнений. В обществах тоталитарных они звучат зловеще и пугающе именно в силу своей семантической пустоты. В силу той же самой пустоты они звучат и столь звонко. Сердце чувствительного человека сжимается при их произнесении примерно так же, как при внезапном – посреди ночной тишины - грохоте упавшего медного таза.

В риторической оппозиции "российский – антироссийский" отсутствует элемент рационального. Меня, например, никто не сможет убедить в том, что такая категория, как "российские интересы", может быть наполнена внятным содержанием, может существовать вне таких безусловных для меня категорий, как мои интересы, как интересы моей семьи, моих друзей и многих других людей, являющихся гражданами России, чьи интересы и взгляды на жизнь не совпадают с "российскими интересами" в сознании их радетелей. Никто не способен доказать, что его интересы и убеждения являются российскими, а мои – нет.

А говорить и понимать все равно необходимо. Потому что потребность в понимании, потребность, пусть даже и отчаянная, рационализировать иррациональное – это потребность внутренняя, и никуда она деться не может. Если эту потребность кому-то угодно квалифицировать как русофобскую или предательскую, то это, в общем-то, его проблемы, не мои. Не наши.

Автор - психолог Людмила Петрановская.
http://ludmilapsyholog.livejournal.com/2014/05/01/

Пятоколонное

В последнее время я работала практически без выходных, успевая между тренингами и семинарами только переместиться в пространстве. Поэтому писать совсем не было ни сил, ни времени. Но думать иногда получалось. Например, в поезде.
Думать о том, о чем все сейчас думают. Ну, вы понимаете, что же будет с Родиной и с нами.

Учитывая, что в ближайшие две недели с большой вероятностью произойдут события, после которых рефлексировать будет сложно, пожалуй, напишу, что надумалось, ни в коем случае не претендуя на истину хоть в какой инстанции.

1. Почему Россия не Украина.
Это очень просто. И там, и здесь - клептократия годами укрепляла свои позиции. И там, и здесь было хреново с правами, судами и честными выборами. Но у украинской клептократии было нечем делиться с населением. Происходило наглое обиралово, страна катилась к долговой яме, последней каплей стало, когда у людей сперли еще и надежду на будущее.

А у нашей всегда было, слава углеродам. И на социалку более-менее было, и на парки-скверы-набережные красивые, хотя бы в крупных городах, и церкви строить, и олимпиады-чемпионаты проводить.

Поэтому мы все, население, в доле. Да, некоторые тяжело живут, особенно вдали от крупных центров. Но тут не в абсолютных цифрах дело, а в соответствии уровня жизни и качества труда.
Вот по этому параметру в России почти всем переплачивают. Всем-всем, от работяг до хипстеров, я и себя не исключаю, никого.

Переплата может быть разной.

Для бизнеса это высокая норма прибыли -- за те проценты, за которые впахивает европейский мелкий и средний бизнесмен, наш со стула не встанет.

Высокая цена услуг - сравните стоимость любой услуги, будь то зуб вылечить или подстричься, или учиться на платном месте в университете, с европейской (аналогичного уровня). И почасовую оплату исполнителя, соответственно.

Частый вид переплаты -- очень низкие профессиональные требования к квалификации и образованию. У нас кто угодно менеджер и руководитель, дизайнер и психолог, а уж кто у нас певец или журналист... Всем этим мало что знающим и умеющим людям грандиозно переплачивают, ведь время и деньги на обучение и переобучение, а также мозги в голове и сформированные нормы и ценности - часть стоимости труда.

Или сама зарплата может быть невысокой, но и ответственности за ошибки почти никакой, в сравнении с мировой практикой -- например, у врачей, учителей, я уж молчу про чиновников и полицию.

Да само наличие вполне приличного пакета социальных и трудовых гарантий в нашем случае -- переплата, ибо в других странах они появились в результате долгой и упорной борьбы за каждый пункт, и эта борьба в любой момент чуть что -- вспыхивает вновь, а мы за них палец о палец не ударили. Хорошо, если налоги платим.
Халява, короче.

Я знаю, что все сейчас обидятся, потому что мы привыкли думать, что живем хуже и беднее, чем в Европе - но дело в том, что работаем мы еще более хуже и безответственнее. В общем и среднем. Хотя одеваться стали более лучше.

Я уже писала когда-то о сути общественного договора Путина с народом под кодовым названием "стабильность": вы нам не мешаете воровать и править, мы вам даем возможность сравнительно хорошо жить, не становясь ответственными и не впахивая по-взрослому.

Поэтому все наши Болотные были просто милым времяпрепровождением, за которое никто не хотел платить всерьез (но некоторым пришлось). Ведь по большому счету всех все устраивало, а кого не устраивало, проще было уехать, чем бороться непонятно как и за что. Даже профессиональным борцам с режимом, в общем, жилось неплохо: особо не гнобили, уровень жизни неплохой, самоуважение выше крыши, а не стань режима - еще неизвестно, нужны ли кому будут твои статьи про "кровавогоПутена".

Собственно, в этом и есть основная разница. Нас все устраивало в глубине души, а украинцев - не устраивало и в глубине тоже (кроме того же Крыма, где традиционно жили лучше, чем работали). То, что украл Янукович - он украл прямо у людей, из рук вырвал. А наши - воруют у чего-то абстрактного, у страны в целом, у будущих поколений. И еще с нами немножко делятся.

Вот поэтому в Киеве случился Майдан, который поддержала почти вся Украина, словом и делом, а у нас "протест слили" и все такое. Это не единственная причина, конечно, в России и социальный капитал ниже, и виктимности больше, но это, мне кажется, самое главное отличие.

2. Это все было справедливо до 2012 примерно года. Вся эта раковая опухоль росла-росла, рейдерствовала, хапала, проблемы не решала, в долги влезала, обратные связи отрезала, фантазиями о вставании с колен себя тешила, и достигла того момента, когда даже углероды перестали спасать. На горизонте замаячил конец стабильности. Северный такой пушистый зверь.

Олимпиада была венцом и завершением прежних правил игры, огромным леденцом на палочке, который вручили населению, не постояв за ценой, и пока оно сосало, прикрыв глаза от удовольствия, стали судорожно шарить по опустевшим карманам.
Что тут делать? Надо менять договор.

Новый договор был предложен населению немедленно и озвучен журналисткой КП Скойбедой: "мы согласные на бедность и трудности, будем ходить в резиновых сапогах, но зато жить в великой стране, флаги, гимны, пусть враги дрожат, Крымнаш и это только начало". (Я подозреваю, что сама-то г-жа Скойбеда рассчитывает, что в ее случае до резиновых сапог не дойдет, разве что это будут кроксы последней коллекции. Но это уже детали)

Месседж предельно ясен. Стабильность меняем на типа величие.
"Типа" -- потому что на настоящее нет ресурсов. Из букв Ж,О.П и А не только слово "вечность", ни и слово "империя" не складывается. Увы.

Теперь суть интриги в том, согласится ли население на смену договора.
Это мы узнаем в течение ближайших пары-тройки лет. Цены растут, рубль падает, оптимизация (сокращение расходов на социалку) идет полным ходом, людей увольняют. Но пока все это в пределах терпимого. ЗатоКрымнаш, как говорится. Когда станет не в пределах - посмотрим, что последует.

То есть два-три года - это если до открытой войны с Украиной не дойдет. Если им хватит ума, точнее, безумия, на вторжение, посадка на реальность будет быстрой и жесткой - для всех. И чем дальше, чем больше непонятно, а как они смогут откатить назад. Потому что договор "Не будет ни стабильности, ни империи, но вы нам не мешаете править" точно не прокатит.

3. Пока народу все нравится. Мир, май, Путин и все такое. Интеллигенция ужасается результатам опросов: все счастливы, все поддерживают, "все зомбированные идиоты".

Не знаю. Мне в этом видится скорее стокгольмский синдром. Все чувствуют, что власть поставила на кон все. Никаких иллюзий по поводу того, что ЭТИ способны на что угодно, у населения нет. Иллюзии, что можно будет дальше жить припеваючи, не идя на болезненную перезагрузку страны, тают под напором реальности. Страшно до потери пульса. В этой ситуации включается идентификация с агрессором: если я буду на стороне сильного, то уцелею в замесе. И кто их знает с этими опросами, вдруг записывают, кто что сказал. И вообще, лучше себя убедить, что они там наверху все правильно делают, им виднее, а вокруг все враги.

Все это грустно и местами противно, но это не глупость. Просто привычная виктимная защита, как бывает привычный вывих. В личных разговорах часто совсем другое говорят - про страх и про "что же будет".
У нас были примерно лет 15 сравнительно благополучной жизни с низким уровнем государственного насилия. Хватило ли этого, чтобы виктимность ослабила хватку, хотя бы у части населения? Не знаю. Пока кажется, что нет, но пока и цена вопроса не прояснилась. Увидим, рано или поздно все страусы выяснят, что пол бетонный.

4. Что делать "пятой колонне" и прочим "национал-предателям"?
Ну, во-первых, понимать свое место. Если кто-то еще питал года два назад иллюзии, что можно сместить или изменить режим, гуляя с белыми шариками, и обижался на меня, например, за скепсис по этому поводу, теперь, думаю, таких не осталось.

Что бы там ни говорили сами оппозиционеры или клеймящие их пропутинцы, ни малейшей возможности создать проблемы режиму у "пятой колонны" сейчас нет, хоть с блогами, хоть без блогов, хоть с митингами, хоть без них, хоть с печеньками Госдепа, хоть на свои.

Роль Спасителей народа от угнетения только заводит динамику треугольника Карпмана, каковой у нас и так сильно больше, чем хотелось бы. И не приведет ни к чему, кроме превращения либо в жертву, которую народ будет вместе с властью гнобить, укрепляя свою идентификацию с агрессором, либо в насильника, который с утра до вечера будет ярко и образно, во всю мощь вербальной одаренности, объяснять народу, что он "быдло", укрепляя в нем виктимность. То и другое - плохо.

Мне кажется, сейчас правильный момент, чтобы дать этим двум субъектам процесса: народу и власти -- разобраться со своим договором. Мы можем помогать формулировать, на то и вербальная одаренность, давать информацию для размышления, быть переводчиками. зеркалами, задавать вопросы - но и только.
Они столько лет боятся и ненавидят друг друга, врут друг другу, то скандалят, то сливаются в экстазе -- пусть уже выяснят отношения.

Или власть перепугается, включит голову и станет инициатором хотя бы частичной перезагрузки. Или народ вырвется из виктимности и поставит власть на место. Или они угробят друг друга и страну (сценарии угробления могут быть разными). В любом случае, в современом мире большая страна со столь архаичными отношениями между народом и властью существовать не может. Либо отношения изменятся, либо страна перестанет быть большой.

Мы в этой ситуации можем
-- Заботиться о себе и близких, подумать о своей безопасности, понимая, что ни один мрачный сценарий сейчас не является невозможным
-- Реализовывать свои планы, не очень зависящие от судьбы России, книги писать, детей учить или открытия делать, жизнь-то одна, нет времени ждать, пока они там разберутся.
-- Если есть ресурс, заботиться о слабых, до которых никому не будет дела в заварухе: сироты, старики, больные.
-- Помнить, что у них наши заложники, и могут появиться новые. Следить за процессами, помогать.
-- Думать и озвучивать результаты, потому что это - наш общественный долг, без нас это сделано не будет никем. Что не так сейчас, что должно быть вместо, как этого достичь, какие стратегии решения были опробованы до нас, какие риски и издержки - все это надо продумывать и озвучивать. Кстати, по ситуации в Украине очень видна недоработка с рефлексией: протест удался, а концепции перезагрузки страны нет, не позаботились заранее.
-- Делать, что возможно, для роста социального капитала, потому что только он может служить гарантией от сползания в хаос после неизбежного кризиса. Поэтому все, что развивает социальные технологии и горизонтальные связи, неважно, по какому поводу и под какими лозунгами - в плюс.

5. Для себя на данный момент что решила:
-- Пока можно работать, будем работать. Планов множество, результаты есть. Станет невозможно - ну, уеду в ту же Украину. Там есть чем заняться человеку с моей квалификацией.
-- Законы все эти дурацкие про блоггеров не читала и не собираюсь, что хочу писать, то и буду, плохого я не хочу, а на каждый чих не наздравствуешься. Станет невозможно - ну, значит, не будет блога.
-- Предельно сокращаю любое сотрудничество с федеральным каналами ТВ, по любому вопросу. Понимаю, что это наносит ущерб теме, но просто не могу.
-- Стараюсь никого не агитировать, не переубеждать, пустая трата нервов. Жизнь лучший учитель.

Если у кого еще есть какие стратегии, делитесь.

Пост написан для тех, кто видит проблему. Кому мир, май, Путин, участвовать в обсуждении не стоит.
Это наш, пятоколонный междусобойчик, вам сюда незачем

Интересно, перепост с закрытого Роскомнадзором ресурса уже влечет какие-то санкции?

Отсюда: http://grani.ru/opinion/sokolov/m.228748.html

Конец истории
Борис Соколов, 06.05.2014

Цензура отечественной истории становится реальностью. Президент Путин подписал закон, предусматривающий уголовную или административную ответственность за "реабилитацию нацизма", а точнее, "направленный на противодействие попыткам посягательств на историческую память в отношении событий Второй мировой войны". Даже наши сенаторы, которых трудно заподозрить в свободомыслии, сперва попытались отправить принятый в Думе законопроект на доработку, резонно указывая, что в нынешней формулировке по нему можно привлекать даже историков, просто цитирующих особое мнение советских судей на Нюрнбергском процессе (те, как известно, выступали за смертный приговор Гессу и против оправдания Шахта, Папена и Фриче). Но из Кремля приказали не умничать - закон-то нужен к 9 мая, - и сенаторы послушно за него проголосовали.

Однако применять закон будут явно не против тех, кто рискнет цитировать особое мнение Никитченко и Волчкова. Предписано карать "за отрицание фактов, установленных приговором Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси, одобрение преступлений, установленных указанным приговором, а также за распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны". "Заведомо ложные сведения" - это формулировка сугубо советская, заставляющая вспомнить о "распространении заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй". По опыту советских времен можно предвидеть, что никто не будет пытаться доказать ложность обнародованных историком сведений и уж тем более то, что автор сознавал, что говорит неправду. Нет, карать будут за любые утверждения, выставляющие не в лучшем свете сталинскую политику и Красную Армию. Что же касается, так сказать, "позитивной" части закона, насчет одобрения нацистских преступлений, то она фактически не имеет смысла, поскольку указанные деяния и так караются законодательством об экстремизме и о разжигании межнациональной розни. Значит, цель только в том, чтобы не допустить критики любых действий СССР в период Второй мировой войны.

Таким образом, теперь под угрозой крупного штрафа или даже тюрьмы нельзя будет публично осуждать пакт Молотова–Риббентропа и секретный протокол к нему. Нельзя будет говорить о советской оккупации и аннексии Западной Украины и Западной Белоруссии, Бессарабии, Прибалтики, о советской агрессии против Финляндии. Не зря российские официальные историки в последние годы упорно отрицали эти бесспорные факты. Вероятно, предвидели, что нечто подобное может случиться с Крымом, восточной Украиной, другими постсоветскими территориями.

Теперь скорее всего уже нельзя будет писать и о преступлениях Красной Армии в Германии и в освобождаемых странах Европы в 1944-1945 годах. Под запретом окажется множество мемуаров и исследований, в том числе книги "Хранить вечно" Льва Копелева и "Война все спишет" Леонида Рабичева. А как быть с Катынью? Повлечет ли ее признание советским преступлением уголовную ответственность? Потребуют ли от нас считать ее немецким преступлением, чего Сталину не удалось добиться в Нюрнберге?

Нельзя, наверное, будет писать и о том, что пленным стран оси в СССР в годы войны жилось ничуть не лучше, чем советским пленным в Германии, и процент смертности среди них до конца войны был не меньше, чем среди советских пленных. Не знаю, как будет со сталинскими планами нападения на Гитлера. То ли сочтут, что это оправдывает нападение Гитлера на СССР, то ли все же примут во внимание, что Гитлер конкретных сталинских планов не знал и не вел превентивную войну – против уже развернувшегося для нападения противника.

Нельзя будет писать что-либо положительное о тех партизанах, которые боролись с Красной Армией на национальных окраинах. А истинные данные о потерях советских вооруженных сил, многократно превышающие официальные, теперь будут считать "заведомо ложными". Да и много чего другого нельзя будет писать.

Теперь нам предстоит полная реставрация сталинской картины войны, разве что чуть модифицированной. Новые книги, не укладывающиеся в канон, издавать не дадут, а старые прекратят переиздавать. А затем, наверное, будут изымать неугодные книги из магазинов и библиотек (недавно уже фактически изъяли из продажи книгу украинского историка Александра Гогуна о "бандеровцах").

Но Второй мировой войной Путин не ограничился. В подписанном им законе "устанавливается уголовная ответственность за распространение выражающих явное неуважение к обществу сведений о днях воинской славы и памятных датах России, связанных с защитой Отечества, и за осквернение символов воинской славы России". Однако ответственность за "осквернение символов" уже предусмотрена статьей УК о вандализме. А вот "неуважение к обществу" в связи с днями воинской славы распространяется практически на всю историю России. Теперь, очевидно, нельзя будет выдвигать альтернативные версии хода Куликовской битвы или утверждать, что в Бородинском сражении Кутузов тактически проиграл Наполеону, а русская армия понесла гораздо большие потери, чем французская. И нельзя будет указывать на то, что Ржев правильнее было бы назвать "городом германской воинской славы", поскольку немцы успешно обороняли его полтора года.

О науке применительно к истории, как российской, так и всемирной, теперь придется забыть. И неслучайно объектом нового закона стала прежде всего военная история России. Для Путина она лишь средство воспитания и пропаганды имперского патриотизма, под флагом которого сейчас совершается российская агрессия против Украины. Последняя фактически уподобляется гитлеровской Германии, а украинцы теперь даже не "бандеровцы", а просто "фашисты". Вот и лидер думской фракции называет киевское правительство "фашистской гадиной", которую надо раздавить в ее логове.

Естественно, для того чтобы оправдывать нынешнюю политику опытом Второй мировой войны, требуется создать кристальный образ Советского Союза той эпохи. И, по всей вероятности, теперь издательства будут опасаться издавать книги не только российских, но и иностранных авторов, где события российской истории трактуются не так, как того требует официоз. Мы неизбежно окажемся в интеллектуальном гетто, где будет единственно правильная трактовка отечественной истории – та, что задается из Кремля, - а все остальное подпадет под действие нового закона.

Умберто Эко «Вечный фашизм», 1995 г.

«...следует вычленить список типических характеристик Вечного Фашизма (ур-фашизма); вообще-то достаточно наличия даже одной из них, чтобы начинала конденсироваться фашистская туманность:


1. Культ традиции.
2. Неприятие модернизма.
3. Культ действия ради действия и подозрительное отношение к интеллектуалам.
4. Неприятие критики. Несогласие — это предательство.
5. Эксплуатация ненависти к инородцам.
6. Опора на разочарованное и неудовлетворенное прежним большинство.
7. Национализм и наличие врагов с идеей международного заговора.
8. Создание образа врага — богатого и сильного, но, вместе с этим, которого можно победить.
9. Отрицание пацифизма. Жизнь — это вечная борьба.
10. Массовый элитаризм, простой человек — это основа, вместе с этим он нуждается в сильном лидере.
11. Культ героизма и смерти за идею.
12. Культ мужественности, оружия и отрицание, преследование за гомосексуальность.
13. Качественный популизм. Всегда есть ссылка на мнение народа, у которого это мнение никогда не спрашивают.
14. Бедность и примитивность лексики, оруэлловский новояз: Война — это мир: Свобода — это рабство: Незнание — сила.

http://smartfiction.ru/prose/eternal_fascism

Вот так почитаешь и понимаешь, на пороге какой жопы мы стоим....

Взятие языка

Иван Козлов о том, как депутаты, воюя с матерными словами, приближают антиутопию

С 1 июля вступает в силу федеральный закон «О внесении изменений в Федеральный закон «О государственном языке Российской Федерации». С этого дня запрещается употребление мата на телевидении, в кино, литературе, на концертах и в театральных постановках. Любой желающий может пожаловаться на ненормативную лексику в произведениях искусства, написав письмо в Министерство культуры. Определять ее наличие будет «независимая экспертиза».

Вообразите, что существует некое футуристическое оружие, позволяющее менять окружающую реальность и сознание сотен миллионов людей. Это и само по себе страшновато звучит, а теперь еще и представьте, что это оружие находится в руках российских депутатов.

Если вы – человек с фантазией, и вам сейчас стало дурно, то извините, я не хотел. Тем более самое страшное еще не сказано: такое оружие действительно существует. И нет, это не СМИ – там немного другая история как минимум потому, что у всех нас пока еще есть выбор. Это русский язык.

Впрочем, есть и хорошие новости – пользоваться этим оружием депутаты еще не научились. Но уже делают в этом направлении неловкие первые шаги. Я говорю о планомерном вытравливании мата из публичного пространства. До прессы они уже добрались в прошлом году, а теперь дожали заветные слова в произведениях искусства – кино, театре и вообще всем, что воспроизводится или декламируется публично.

Вдуматься только: воспроизводить сочетания звуков, которые сами по себе ни к чему не призывают и ничего не пропагандируют, запрещено на официальном государственном уровне. А яростное навязчивое желание властей вымарать его отовсюду выглядит так, словно матерное слово – это магическое заклинание, от каждого публичного произнесение которого у каждого депутата пропадает по сто долларов со счета в банке.

Но я хотел поговорить о запрете мата, конечно же, не в контексте какой-то там магии. И уж точно не в контексте морали и нравственности. Ладно бы законотворцы, запрещая мат в искусстве, вляпались исключительно в область морально-нравственных вопросов – в этой области им не впервой с упоением барахтаться.

Но их занесло в сферу, связанную с языком.

Вот в этом контексте рассмотреть их нелепую священную войну куда интереснее. Тем более что похожая ситуация в более радикальной форме подробно описана у Джорджа Оруэлла.

Тут нужно оговориться: поминать Оруэлла в контексте российского законотворчества (как, например, и Кафку в контексте новостей с разных судебных заседаний) – жутчайший моветон. Но в случае с романом «1984» любители аналогий чаще ведутся на идею «Большого брата» и другие тоталитарные атрибуты, а вот описанные там идеи манипуляций с языком востребованы меньше.

Речь не о «новоязе» как таковом, но о самой идее изменять существующий порядок вещей на языковом уровне. Язык здесь рассматривается не просто как набор слов из словаря, но гораздо шире – как феномен, определяющий картину мира.

Первичность языка по отношению к мышлению и социальной реальности – идея не новая. В лингвистике на этот счет существует не бесспорная, но красивая гипотеза Сепира – Уорфа, похожие идеи разрабатывались и в экзистенциальной философии, и в структурализме, и, в конце концов, в постмодернизме. А публицист Миша Вербицкий в своей книжке «Антикопирайт» попытался их обобщить и вывел вот какую формулировку: «Победа того или иного политического движения становится полной, только если в языке исчезают конструкции, потребные для высказываний, противоречащих идеям этого движения».

Конечно, все это звучит как конспирологическая теория. Но что с того? Строго говоря, даже распространенное мнение о том, что масса глупейших законов придумывается для того, чтобы отвлечь общественное внимание от более насущных проблем, каковых в России сейчас особенно много – тоже конспирологическая теория. А учитывая, что вся конспирология строится на измышлениях, нет причин думать, что одна теория лучше другой. Шах и мат.

По этому поводу недавно видел в интернете отличный пример такой шутки, в которой от шутки только доля:
«Влиять на власть нельзя. Митинговать из-за невозможности влиять – нельзя. Материться из-за невозможности митинговать – нельзя».

Логика железная. В СМИ материться запрещено, в общественных местах материться запрещено, на театральных подмостках, в кино и на сцене материться теперь тоже запрещено. Через считанные недели нельзя будет материться и в интернете – в случае, если у вашего блога больше трех тысяч посещений в месяц. И тогда уже мат окончательно будет выведен из любых публичных пространств, станет сугубо частным делом и заживет, условно говоря, «на кухнях». И в книгах, помеченных, как пачки сигарет, особым предупреждением. Книгах, которые нельзя будет читать вслух.

Если вообразить, что будет, если власть осознает важность и объем языкового ресурса как средства для корректировки реальности и не остановится на мате, то стоит уже сейчас сбиваться в кружки, где нелегально ставить нецензурные спектакли и общаться между собой на чистом матерном. Заранее тренировать приемы лингвистического диссидентства, на всякий случай.

Хотя, если честно, спустя почти год запрет мата в СМИ начал мне даже нравиться. Я внутренне ликую, когда вижу узаконенную форму передачи мата, которая выглядит, например, вот так: «В России ****** [все очень плохо]». Там, где раньше стояло лишь одно слово, фантазия теперь предлагает множество синонимичных вариантов, кому какой больше по душе, а фантазию тренировать всегда полезно. Но дело, к сожалению, не в этом.

Дело в том, что из публичного пространства полностью исключены слова, способные максимально метко и емко описывать многие важные аспекты экономического, социального, общественно-политического бытия России, а также охарактеризовать некоторых ключевых акторов этого самого бытия.
Возможно, что именно это, а никакой не призрак «Большого брата», и есть зачатки самой настоящей оруэлловщины.

Автор — журналист, пресс-секретарь музея современного искусства PERMM

Владимир Войнович

Оккупанты


Я вот о чем. Знаете, у нас есть депутат Евгений Федоров, очень проницательный и отчаянный человек. Ничего не боясь, рискуя, может быть, даже собственной жизнью, утверждает, что наша страна, Российская федерация, вся от края до края оккупирована американцами. Американцы проникли в Госдуму, во все министерства, в правительство, в следственные органы и суды и не просто проникли, а составляют во всех этих структурах явное большинство, всем заправляют, выносят все самые главные решения. И среди простого народа тоже в большом количестве растворились. В одной только Москве триста тысяч – ой! - вооруженных американских агентов. Живут среди нас, делают вид, что такие же наши русские Вани. На работу ходят, по-русски лопочут не хуже нас с вами, а наступит час Х, переоденутся в свою оккупантскую форму, выйдут на наши улицы с оружием, и нам ничего не останется, как немедленно сдаться. Хотя мы и так уже сдались.

Депутат говорит, а журналисты охотно ему в этом потворствуют. Суют к губам микрофоны, наводят на него видеокамеры, всячески его поощряют. Он, простодушный, думает, что они действительно хотят знать его просвещенное мнение, а на самом деле они над ним откровенно смеются и намекают читателю, слушателю, зрителю, смотрите, мол, какой – ха-ха-ха - сумасшедший. Слушая этого человека я, признаться, тоже поначалу думал, а не сбежал ли наш депутат из дурдома? И опасался, что его, может быть, схватят, повяжут, отправят на принудительное лечение (сейчас, кажется, опять для наших инакомыслящих открылась такая возможность). Однако смотрю, он свои разоблачения продолжает при полном попустительстве наших медицинских, надзирающих и карательных органов. И однажды, в момент наблюденья за ним, мне пришла в голову страшная мысль, а что если он прав? Я присмотрелся, прислушался к тому, что говорят другие наши избранники, о чем в телеящике ломают копья наши журналисты и политологи, и стал приходить к мысли что, пожалуй, слова этого отважного правдолюбца не лишены какого-то смысла. А когда я вдумался в то, какие у нас законы издаются, какие решения принимаются, какие выносятся приговоры и что по этому поводу говорят наши самые знаменитые политологи и комментаторы, то и вовсе мной овладело сомнение, что люди, которые этим всем занимаются, это наши российские люди. И чем дальше, тем большим мучаюсь подозрением, что наши властные структуры, следственные органы, суды и редакции средств массовой информации пронизаны, ну если не американцами, то может быть какими-то другими оккупантами, какими-то зелеными человечками, не крымскими вежливыми, а из «Марсианских хроник» Рея Брэдбери. Ну не могут же наши люди, пережившие советскую власть, колхозную систему, НКВД, ГУЛАГ, СМЕРШ и заградотряды и называющие себя патриотами, единодушно одобрять прежние преступления против собственного народа и поощрять новые. Нет, нет, это не наши люди, это какие-то чужаки проникли во все сферы под видом наших людей. Проникли и клепают законы один дурее другого, начиная от относительно безобидного по отмене ради коров зимнего времени до направленных прямо на ухудшение жизни людей. На обострение той напряженности, которая и так существует в нашей стране и имеет все признаки пока еще холодной, но настойчиво подогреваемой гражданской войны. Законы: антигейский, антисиротский, об иностранный агентах и прочие. Закон об отрицании преступлений нацизма, на самом деле направленный против тех, кто, помня о зверствах германских нацистов, не может забыть о злодеяниях коммунистического режима. Я не представляю, как человек, утверждающий, что он любит Россию и русский народ, может оправдывать кровавые преступления Сталина и его приспешников. Еще в 60-х годах Хрущев сказал про генералиссимуса, что черного кобеля не отмоешь добела. Вот прошло еще полвека, а наши эти как бы патриоты кобеля все моют и моют, применяя всякие пропагандистские шампуни. А он как персонаж из «Страшной мести» Гоголя все поднимается из могилы, щелкает зубами и протягивает к нашему горлу свои костлявые лапы.

Или возьмем теперешние события: вмешательства в дела Украины, взятие Крыма и всеобщее ликование. Вот, мол, мы какие мощные и крутые! Всем показали кузькину мать и стали опять суперсупердержавой. Если бы в соответствующих наших структурах были наши люди, а не подмененные инопланетными оккупантами, они бы сразу могли подумать, что оттяпать Крым - дело приятное, но непременно приведет к неприятным и вполне предсказуемым последствиям. К смятению умов на украинском Юго-Востоке. Можно было предположить, что (дурной пример заразителен) и там найдутся силы, которые захотят отделиться от Украины. А Украина, какая бы слабая ни была, в конце концов окажет сопротивление. Не надо было быть ясновидцем, чтобы предугадать, что рост пророссийского сепаратизма вызовет всплеск украинского национализма. Даже опасность партизанской войны можно было предусмотреть. Но даже теперь, когда уже всем ясно, что залезли мы в большое болото, оккупанты и дальше ведут нас в самую топь. Они, собираясь на свои ежевечерние телешабаши, выдают себя за наших людей и с одной стороны обещают торжественно, что братский народ мы в беде не оставим, а с другой стороны, что никакой Украины никогда не бывало и никаких украинцев нет, а есть какой-то недонарод, укры, краевики, не заслужившие права иметь свое государство. Киевскую власть называют хунтой, разгулявшимися фашистами, нацистами, сепаратистов народной властью, ополченцами, борцами за свободу и независимость. Если бы все люди, которые утверждают такое, были действительно наши люди, а не скрытые оккупанты, они поняли бы, что подают поощряющий пример многим жителям беспокойных регионов России, мечтающим отделиться от нее, самоопределиться или присоединиться к какому-нибудь более приятному соседу и вместе с ним вступить в НАТО.

Но даже теперь, когда перечисленные опасности вполне явственно обозначились, оккупанты не устают и опять же с госдумовской трибуны, с газетных страниц, с телеэкранов спорят, лгут, сеют зло и наносят посильный вред стране, патриотами которой себя называют. Особенно это касается тех, которые подменили наших телеведущих и делают вид, что хотят улучшить имидж России. Они так хитро стараются, что насчет имиджа не знаю, а образ России создается, глядя на них, им подобный. И чем большего успеха на этом пути они достигают, тем щедрее осыпаются высокими государственными наградами. Я думаю, а зачем же наш президент это делает? Неужели он не видит, чего на самом деле заслуживают эти господа? А потом вспоминаю утверждения депутата Федорова и понимаю, что удивляться нечего. Ведь президент не управляет оккупантами, а исполняет их указания. Правда, иногда пытается сопротивляться. Но, как говорит Федоров, это не всегда ему удается.

Интервью с Познером

Интересно. В коментах под интервью его разорвать хотят))

Многоуважаемый Авпог, а чем тебе это интервью приглянулось? Мне оно кажется одним из многих...

Глубокоуважаемый Тульский

Мне не попадалось на глаза много интервью с Познером. А это попалось и понравилось. Мне нравится позиция, которую он занимает. Мне нравится, что он не дует в одну дуду (за власть или против - не важно), он рассуждает очень конструктивно. Он делает интересную программу на 1 канале (наверное единственное, что я смотрю по ТВ, правда в записи, с сайта ОРТ). И все это в его почтенном возрасте. Это вообще очень круто.


Рубрика называется "Тексты, которые мне интересны". Вчера вечером этот текст показался мне очень интересным. Поэтому эта ссылка лежит здесь.

Если вдруг кто не читал - изумительное интервью:
http://www.newtimes.ru/articles/detail/64032

И такой вот небольшой текст по его мотивам:

Это интервью с очень старой женщиной, немкой. О том, как приходил фашизм, о том, как приходило потом прозрение.
Очень честно и просто.

Сейчас все друг друга обвиняют в фашизме, приводя в доказательство цитаты политических лидеров, исторические аналогии, символику акций и татуировки исполнителей. Примеров полно со всех сторон. Ведь люди с фашистскими убеждениями есть везде. Некоторые из них это осознают и носят на коже свастику, но большинство -- нет, как какой-нибудь Лукьяненко, который в одном и том же тексте мечет громы в "фашистов" и использует фразы типа "превращают людей в хохлов" (курсив мой). Или как революционные украинцы, развивающие тему о "генетическом рабстве россиян". Это такая мерзкая коричневая зараза, ее, как дерьма, в природе много.

Опасно не это. Угроза фашизма - не в высказываниях отдельных людей, даже власть имущих, сколь бы жуткими они ни были.
Угроза - в единодушной бездумной поддержке общества.
Фюрером нельзя стать, если нет обожания масс, желающих вождя. Это не фюрер подчиняет себе общество, наоборот - страстное желание общества, его уязвленное самолюбие, его усталость от неопределенности и необходимости самому отвечать за себя, его коллективное бессознательное порождает мощную воронку, и она всасывает и вышвыривает наверх любого подвернувшегося психопата-комплексатика, которого били и унижали в детстве, и он теперь мечтает найти для себя покой и безопасность в безграничной власти, когда больше никто, никто, никто не сможет его обидеть.
Сила фюрера не в каких-то особых талантах и харизме, он просто камертон, точка пересечения тайных чаяний травмированной нации. Чаяний ничего не решать и не быть хозяевами своей жизни, ни за что не отвечать, все свои грехи вытеснять вовне, все свои иллюзии считать истиной и в этом блаженном психозе пребывать как можно дольше, пока жизнь не треснет об реальность всей мордой.

Поэтому нет смысла бояться слов лидеров, знамен и лозунгов. Бояться нужно единодушия, "когда весь народ в едином порыве" - вот тут жди беды. Когда начинают травить инакомыслящих, именно не репрессировать силами государства - это еще не оно --а когда травля становится "живым творчеством масс". Когда становится нормальным в глазах общества запрещать учебник матматики за "непатриотичные" примеры и увольнять професоров за "не соотвествующие" статьи. Какие нибудь фрики типа нашего Жириновского или украинской Фарион могут говорить странное, и оно остается просто странным, пока не повторено с восторгом миллионами.

К сожалению сейчас в нашей стране довольно много тревожных симптомов "коричневого утра". Пока это только утро и не хотелось бы, чтобы дошло до полудня.

Для нас проблема еще в том, что за годы гордости -- совершенно законной -- победой в войне с фашизмом, многие россияне выдали себе индульгенцию по этой части. Типа раз наши деды раздавили корчиневую чуму, к нам она не пристанет по определению. Что бы мы ни несли, что бы мы не делали, это точно не фашизм, здесь мы, как жена Цезаря, вне подозрений.
Это очень опасная ситуация на самом деле. Бритоголовый зигующий птушник на Манежке хотя бы ЗНАЛ, что играет в фашиста. Добропорядочный россиянин, который радостно говорит и пишет про "делают из людей хохлов", про "черномазого" Обаму, про "чурок" крымскх татар, которые "если не нравится, пусть валят", про национал-предателей и "один народ, одну страну" искренне уверен, что он-то -- антифашист, каких мало. Потому что деды. И фашисты - это всегда они, а мы - ни в жисть.
Очень опасное заблуждение.
Ведь завещал нам товарищ Фучик: будьте бдительны! Он не имел в виду только искать соринки в чужих глазах.

Отсюда:
http://ludmilapsyholog.livejournal.com/227213.html?page=4

Интервью с главой комиссии по борьбе с лженаукой академиком Евгением Александровом. Что еще интересно - там мелькает, что свои выпуски сборника они выкладывают на сайт, но сайт я пока не нашла.

Далеко не со всем у Латыниной согласен, но вот это было очень любопытно почитать.

Константин Гаазе.
Покер для одного
"Кто и как в России принимает решения, которые определяют судьбу 140-миллионной страны
The Newtimes
В начале августа президент Владимир Путин запретил ввозить в Россию ряд европейских и американских продуктов питания: так страна ответила на третью волну западных санкций против отечественных банков и финансовых институтов. Пока политики и эксперты в Брюсселе и Вашингтоне подсчитывали убытки от эмбарго, российские чиновники уже сверлили дырки в новом, с иголочки, железном занавесе. Оказалось, что, принимая решение о запрете иностранной еды, они забыли про людей, страдающих непереносимостью лактозы, некоторыми формами диабета, редкими аллергиями и другими болезнями: в России нет или почти нет продуктов, которые они могут безопасно потреблять. Но в суматохе скорых решений об этих людях просто забыли. Спустя две недели после подписания громкого указа об эмбарго правительство уточнило собственное постановление о запрещенной еде, принятое по велению президента. Безлактозное молоко снова разрешили ввозить в страну, а заодно ликвидировали канал поставки в Россию европейской рыбы в обход запрета. В начале августа никто не сообразил, что норвежский лосось таки может добраться до Москвы и Санкт-Петербурга вопреки команде Путина, если привезти его в страну живым, а не разделанным.
Конец Политбюро 2.0
История про безлактозное молоко и живого лосося — яркий пример того, как принимаются сегодня в России решения государственной важности. До начала новой холодной войны считалось, что страной правит «Политбюро 2.0», эту концепцию разработал политолог Евгений Минченко. Под «политбюро» он имел ввиду несколько лидирующих бюрократических кланов, которые Путин умело ссорил, потом мирил, потом снова ссорил, сохраняя за собой функцию арбитра. В это «политбюро» или «большое правительство» входили несколько сотрудников Кремля, несколько вице-премьеров, близкие Путину предприниматели и госкапиталисты, часть силовиков: они медленно, за закрытыми дверями, вырабатывали версии решений по важнейшим вопросам развития страны, а Путин потом или вставал на чью-то сторону, или заставлял прийти к компромиссу. Но «политбюро», как и многое другое, не пережило присоединения к России Крыма и начала войны на Украине. Никакого политбюро сегодня нет и в помине. Путин все решения по внутренней и внешней политике, экономике и так далее принимает сам, утверждают источники, и часто делает это сугубо ситуативно, в режиме молниеносной реакции на действия Запада. В этом нет ни стратегии, ни даже тактики, это «покер для одного», говорит кремлевский сотрудник.
ФСБ здесь власть
Ближе всего сегодня к президенту находятся глава ФСБ Александр Бортников, пять его замов и некоторые начальники департаментов, говорит бывший высокопоставленный сотрудник правительства. С ними Путин встречается почти каждый день, иногда на встречи зовут главу кремлевской администрации Сергея Иванова, иногда нет. Иванов превратился в «мистера «Да», описывает роль руководителя администрации другой чиновник из Белого дома, он ни на что не влияет, но всегда соглашается с президентом. Другой инсайдер, на вопрос о роли главы апапрата президента в принятии решений, соединяет большой и указатальный палец — «ноль». Чекисты, так собеседник The New Times называет допущенных к телу президента сотрудников ФСБ, действительно, почти всесильны и с весны почти единолично готовят важнейшие политические решения.
О роли ФСБ в новой России свидетельствует история о том, как в правительстве принимали постановление №758 от 31 июля 2014 года, которое регламентирует правила подключения граждан к публичным сетям передачи данных. Чтобы подключиться к публичной сети wi-fi, нужно показать паспорт, такую идею ФСБ лоббировала с 2011 года. В июле этого года все бумаги были готовы и оказались на столе у вице-премьера Аркадия Дворковича, который курирует в правительстве связь. Дворкович их визировать отказался, сообщил об этом в Министерство связи и уехал в отпуск на несколько дней. Пока он был в отпуске, постановление без его визы было подписано премьером Дмитрием Медведевым, рассказывает чиновник из этого ведомства, потому что этого от правительства потребовал Кремль, который, в свою очередь, сделал это по просьбе ФСБ. Вернувшись в Москву, Дворкович вмешался и немного поправил ситуацию: теперь для подключения к сети wi-fi можно не показывать паспорт, а указать номер мобильного телефона или зарегистрироваться в сети с помощью сайта госуслуг. (В той же стилистике принималось решение о замораживании средств НПФ, против чего солидарно выступали все министры экономического блока: премьер подписал соответствующее решение, когда курирующие вопрос министры и их замы были в отпуске (см. интервью бывшего заместителя министра экономического развития Сергея Белякова в The New Times № 26 от 25.08. 2014 г.).
ФСБ не занимается развитием, она реагирует на угрозы, как она их понимает — объясняет проблему сотрудник правительства. Правительство, отраслевые ведомства годами взвешивают «за» и «против» того или иного решения, а ФСБ сейчас просто «продает» президенту угрозу, и он мгновенно принимает то решение, которого она добивается. ФСБ, например, давно была недовольна тем, что россияне пользуются иностранными почтовыми сервисами, вроде Gmail компании Google. Читать их переписку у ФСБ не всегда получается, на ее запросы компания реагирует нервно и почти всегда отказывает в доступе к почтовым ящикам россиян. В конце июля, по настоянию коллег с Лубянки, Путин подписал закон о персональных данных, который требует от всех, кто обрабатывает персональные данные россиян, делать это исключительно внутри России. Против был бизнес, интернет-сообщество, часть чиновников из правительства, даже госбанки, которым иногда дешевле воспользоваться существующей зарубежной инфраструктурой для хранения данных, чем строить свою. Но решение было принято почти без обсуждений, с 1 января 2016 года все данные россиян могут храниться только в России, возможно, это приведет к тому, что зарегистрировать почтовый ящик на Gmail для россиян станет невозможно, если компания Google откажется строить серверные внутри страны.
Еще один пример резко возросшего влияния ФСБ — отношения с Украиной. В июне несколько авторитетных отставных политиков из Европы предложили Москве и Киеву свои услуги. Они предлагали при помощи «челночной дипломатии» сначала достигнуть долгосрочного перемирия, а потом и вовсе закончить войну. Их оферту сначала рассматривали в Москве всерьез, один из сотрудников МИД говорит, что встречи бывшего президента Кучмы и представителей самопровозглашенных ДНР и ЛНР были прикрытием реальной переговорной работы, которую вели несколько бывших высокопоставленных европейских чиновников. Но ФСБ и внешняя разведка, по словам мидовца, убедили Путина, что миссия европейцев — провокация, попытка заставить Россию выдать свои намерения в отношении будущего Украины и ее восточных земель. Путин тут же отказался от услуг европейских патриархов, сильно их этим обидев. Они, как утверждает российский чиновник, на самом деле действовали без всякой задней мысли, будучи убеждены, что конфликт между Россией и ЕС, который будет набирать обороты из-за войны на Украине, — это путь в никуда для обеих сторон. К слову, о миссии европейских «патриархов» сотрудники российского МИДа и даже министр Лавров узнали чуть ли не последними: и после ФСБ, и после подчиненных Путина в Кремле, говорит сотрудник МИДа.
Правитель без правительства
После начала новой холодной войны правительство, по сути, превратилось в место, где штампуют решения, принятые в Кремле или Ново-Огарево, говорят несколько чиновников из аппарата Белого дома и ключевых ведомств. О санкциях России против западных продуктов питания спорили с июня, но даже высокие сотрудники кабинета узнали о том, что это решение принято, постфактум, за несколько часов до того, как его публично объявили. В аппарате правительства перед введением эмбарго не было никаких справок из Минсельхоза, рассказывает его сотрудник. Справку, которая легла в основу того самого постановления правительства, в котором забыли и про безлактозное молоко, и про живого лосося, писали в Минэкономразвития, говорит он, а потом отправили ее в два адреса: премьеру Медведеву и в аппарат Совета безопасности. Путину просто дали не вполне корректные цифры, горячится чиновник из Минсельхоза, представители его ведомства с весны говорили, что эмбарго можно вводить только на несколько лет, а не на год. Если ввести его на год, в стране начнется острый дефицит молока и молочных продуктов, но бизнес не станет вкладывать деньги в расширение производства, потому что за год их вернуть не получится.
Но специалистов никто слушать не стал. Первый вице-премьер Игорь Шувалов, как рассказывает другой сотрудник аппарата, узнал об эмбарго за несколько часов до того, как решение было озвучено, как и куратор сельского хозяйства вице-премьер Аркадий Дворкович. После того, как Путин подписал указ, а правительство утвердило наспех подготовленное постановление, черновик которого писали в аппарате Совета безопасности, обоим вице-премьерам стали обрывать телефоны крупнейшие российские поставщики европейских продуктов, но чиновники долго отказывались с ними говорить, потому что не понимали, что именно сказать. Шувалов смог провести совещание с поставщиками только на третий день после введения эмбарго, причем сделал это на свой страх и риск, чуть ли не вопреки просьбам некоторых кремлевских чиновников.
Штаб борьбы с Западом надо искать не здесь, а в Кремле, шутит в разговоре с The New Times сотрудник Минпромторга, где, по слухам, формируют новые списки запрещенных к ввозу в Россию европейских товаров. «Мы не готовим такие списки и вообще не занимаемся встречными санкциями», — говорит он. Все происходит наоборот. Сначала нам из Кремля дают команду, что именно, возможно, запретят, а потом мы подсчитываем, к чему это приведет. В Минэкономразвития списков тоже не пишут, говорит сотрудник данного министерства. Справки по эмбарго на еду писали в кабинете у министра Улюкаева, которому в это время чуть ли не ежеминутно звонили из Кремля. Все решения принимаются в кабинете у Путина, они реактивны по своей сути, то есть принимаются в режиме реакции, описывает новую модель управления страной бывший высокопоставленный чиновник, участвуют в их принятии те, кому Путин лично доверяет. Среди тех, кому Путин доверяет лично, он называет того же Бортникова, экс-председателя совета директоров банка «Россия» Юрия Ковальчука и министра обороны Сергея Шойгу. Плюс — безымянные аналитики из ФСБ. Вице-премьеров или даже премьера Медведева, по мнению собеседника The New Times, в этом узком круге нет. Правда, Путин по-прежнему готов выслушивать тех, кто готов рассказывать ему о рисках, связанных с принимаемыми им решениями. Например, утверждают, на прошлой неделе президент принял главу Сбербанка Германа Грефа, который обрисовал последствия западных санкций против крупнейших банков страны. «Обратите внимание, Путин тех, кто говорит ему неприятные вещи, не увольняет и не наказывает»,— говорит инсайдер.
Бремя единовластия
Внешняя политика всегда была личным делом президента Путина, объясняет кремлевский сотрудник причины нынешнего управленческого коллапса. Теперь все стало внешней политикой, а значит, все стало его личным делом. Раньше Путин делегировал, пускал что-то на самотек или ждал, пока игроки договорятся между собой. Теперь — нет. Он принимает решения, выслушав тех, кому доверяет, и когда кто-то выходит из доверия, решения тут же отменяются и принимаются какие-то другие, которые подсказывают новые доверенные лица. Вечером может пройти совещание, на нем договорятся об одном, а к середине следующего дня окажется, что ночью у Путина было другое совещание или неформальная встреча, на которой все перерешали. Узнать, кто был на встрече или почему решение изменилось, невозможно: с весны эти вопросы задавать стало неприлично.
Чиновники поумней, вроде того же главы администрации Сергея Иванова, просто устраняются и лишь ретранслируют то, что им велит президент, говорит один из подчиненных Иванова. Они уже поняли, что их мнение Путина несильно интересует, поэтому просто сохраняют свои должности, не спорят и всегда берут под козырек. Министры имели привычку спорить, объясняет отсутствие представителей правительства в ближнем круге Путина сотрудник его аппарата. Их выставили за дверь летом, и они смирились с этим. Кто-то тихонько готовится к отставке, кто-то приспосабливается к новой реальности и ищет покровителей в ФСБ, Совете безопасности или среди личных друзей Путина. Эта система долго не проработает, уверены несколько чиновников из Белого дома. В таком режиме можно играть в пинг-понг санкций с Западом, хотя и это опасно, но принимать бюджет или планировать что-либо больше, чем на полгода-год, нельзя, уверены они. Или Путин в ближайшее время сменит команду и институализирует изменившуюся роль силовиков и своих друзей, доверив им управление страной, или случится какое-то большое ЧП, потому что профессионалов, которые о нем смогут предупредить президента, просто не будет рядом."